на федеральные земли Колорадо и разбили лагерь, оказавшись под юрисдикцией рейнджеров.
Хороший и плохой близнец. Но Саймон не верил в эту сказочку. Он считал, что Дэниел не лучше братца, просто умело скрывает свою натуру.
Саймон знал действительно святых людей – монахинь, которые живут в бедности и работают не покладая рук, чтобы помочь детям, прозябающим в пригородных трущобах. Врачей, которые на свои деньги открывают больницы для бедняков. Офицеров полиции, которые погибли в борьбе с преступниками.
Но Саймон святым не был. Служа в Иммиграционной и таможенной полиции США, он не верил в милосердие к преступникам и не терпел слабаков и нытиков. И был уверен, что для таких, как Дэниел Метуотер, в аду заготовлен отдельный котел.
Прелестная Энди Мэттисон была одинока и беззащитна. В ее красоте было что-то неземное. Впервые увидев эту девушку в лагере Метуотера, Саймон с трудом отвел от нее взгляд. Энди принадлежит к высшему обществу – испорченная светская дива, которая ни в чем не знала отказа. Этого было достаточно, чтобы невзлюбить ее. И он действительно испытывал неприязнь по отношению к ней.
Пока не посмотрел в эти сапфировые глаза, в которых смешались боль и страх. Это был удар под дых. Без роскошных нарядов и дорогих украшений она выглядела обычной заблудшей овечкой. С того момента Саймон стал считать себя защитником Энди Мэттисон. Поэтому он и рыскал теперь по коридорам и холлам отеля, напряженно выискивая признаки опасности.
Саймон почувствовал угрозу в человеке, заговорившем с Энди у лифта. Надо было его отыскать. В баре отеля, «Корабельной таверне», он заметил его. Саймон толкнул двери, и его поглотил царящий внутри шум – десятки голосов, рев двух телевизоров и звяканье бокалов. Саймон кое-как протолкался вперед и неосторожно задел фигуристую брюнетку в расшитом блестками вечернем платье.
Та улыбнулась и окинула его оценивающим взглядом.
– Привет, красавчик, – выдохнула она.
Саймон не стал отвечать и пошел дальше, к стойке, где опустился на сиденье подле блондина, тот обернулся, взглянуть, кто к нему присоединился. Саймон приветственно кивнул. Незнакомец ответил тем же, судя по всему не узнав его.
– Что вам подать? – спросил бармен.
– «Фэт тайр», – быстро определился Саймон.
Бармен отошел, и полицейский повернулся к блондину.
– Я видел, как вы беседовали с Энди Мэттисон, – произнес он.
Блондин напрягся, одна рука небрежно скользнула за отворот пиджака.
– Кто вы?
– Пристрелите меня прямо в баре из-за невинного замечания? – ровно спросил Саймон, повернувшись, чтобы взять пиво у бармена, бросившего внимательный взгляд на его соседа.
Блондин убрал руку и кивнул парню за стойкой.
– Мой приятель считает себя не в меру остроумным, – произнес он. Его английский был безупречен,
