ко мне свою рогатую голову, и его глаза хитро блеснули.
– Иллишарины – это древняя раса драконов, – задумчиво протянул он. – Иллишарин – это ветер под крыльями, время, стекающее по блестящей чешуе. Иллишарин – это кровь и магия, жизнь и смерть. Иллишарин – это я…
Несмотря на то что после ответа Бьельндевира меня проняла дрожь до самых костей, я пожала плечами и как можно более невозмутимо ответила:
– Ну и самомнение у тебя, дружище. Сказал бы просто: «Это я». Мне бы хватило.
Дракон повернул голову, и его челюсть вполне натурально отпала.
– Уела, куколка, – фыркнул он, покачав головой.
Я, потирая ладошки, подавила улыбку. Ну, наконец-то он хоть немного притих!
– Слушай, ты вон какой волшебный, – продолжила, подбираясь к нему поближе.
Бьельндевир с наигранным испугом сдвинул прозрачные кожистые брови и отодвинулся от меня на другой край кровати.
– Сквозь тебя даже одеяло не проваливается, – продолжила, приблизившись еще немного. – Может, я смогу на тебе полетать?
Дракон сделал вид, что выдохнул, а потом передними лапами стер со лба невидимый пот.
– Я уж испугался… Но нет, конфетка моя, полетать на мне не получится. Силы духа не хватит. Я хоть и древний, великий, невероятный, великолепный, непревзойденный…
– Короче, Бьельн.
Дракон вздохнул.
– Но я мертв. Увы. А смерть, знаешь ли, налагает некоторые ограничения.
Он развел лапами и подмигнул.
Я так и не поняла до конца, что он имел в виду.
– Но ты можешь попросить Тайрела! – вдруг добавил дракон.
– Что?
– Попроси Тайрела полетать, – улыбнулся он во все зубы.
– Ага. Только через мой труп, – фыркнула я.
– Ну… – протянул дух. – Можно, конечно, и так. Но, скорее всего, тогда тебе будет уже не до полетов.
И снова хитро заулыбался.
Я встала с кровати и прошлась по комнате. Наступила пора переходить к серьезным темам. А то этот хитроухий ящер будет шутить, пока я сама не превращусь в призрака.
– Слушай, а скажи мне, – я резко повернулась, – что ты знаешь про пророчество Анталины?
Он прищурился и снова сделал вид, что вздохнул. А затем рассказал мне то, что я и так знала. Легенду о девушке-демонологе, которую сожгли на костре.
– И это все? – протянула уныло. – Но как это пророчество связано со мной?
Дракон фыркнул.
– А я почем знаю? – Отвернулся и посмотрел сначала на когти на своей лапе, а затем в потолок. – Пророчество и пророчество. Кто вообще верит в эту ерунду?
Я разочарованно упала на кровать.
– Див, что меня едва не убил, точно верит.
– Ой, да брось, – махнул крылом призрак. – Тот старый друид просто помешался от одиночества и Тьмы. Вот и все.
Но в мою сторону дракон так и не посмотрел.
