В следующее мгновение я снова увидела, как в её руке сверкнула огромная игла. Она сделала жест, прося дать ей одну из моих рук. Немного замешкавшись, я протянула левую ладонь, и она быстрым движением довольно глубоко проколола мне палец. Кровь закапала в хрустальную резную вазочку. Затем она дала мне ручку перо и сказала исписать весь лист сделанной ей надписью, используя вместо чернил свою собственную кровь. Когда последний знак был написан, следившая за правильностью каждой написанной на листе буквы, колдунья, сорвала этот лист со стола и придала огню, что-то приговаривая. Лист догорел до тла, и дело было сделано. Она, не прощаясь со мной, недовольно захлопнула дверь, как только я оказалась на лестничной площадке.
Вернувшись домой, я всё ещё не знала, где искать мужа, жив он или мёртв. Как будто не понимая реальности происходящего, я прибралась в квартире, приготовила ужин. Наступил вечер, а его всё ещё не было. Я не могла ни спать, ни идти его искать. Ничего не шло в голову, и я просто ходила по дому без всякой цели. Ровно в полночь раздался стук в дверь. Я поняла, что он вернулся, но какой? В каком состоянии, в каком виде? Внутри у меня всё сжалось, но я выдержав паузу, всё таки открыла дверь. Там никого не было, тишина, темнота и больше ничего. Я застыла на мгновение, и лёгкий ветер дунул прямо мне в лицо так неожиданно, что я закрыла глаза. Открыв их, я вдруг почувствовала какую-то невыразимую тревогу и тоску по мужу. Весь мой страх испарился, и я не могла более думать про себя, все мои мысли были только о том, где он, что с ним, где его искать.
Поспешно засобиравшись, я выскочила из дома, даже не понимая, соответствует ли моя одежда погоде. Я не ощущала более ни холода, ни страха. Единственной моей мыслью было найти любимого человека, возможно ценой своей жизни, но разыскать и спасти. Эти чувства, вдруг нахлынувшие на меня, раздирали меня изнутри. Я не могла больше думать ни о ком, как только о Максиме. Мысль, что больше не увижу его глаз, не обниму любимого, кололо моё сердце как тысячи иголок, а в груди воздух застывал камнем, как только я допускала мысль о его кончине. Вскоре я осознала себя уже бежавшей по проселочной улице, и сама не заметила, как очутилась на пороге дома свекра и свекрови. Свет там все еще горел, и я постучала в спешке несколько раз подряд. Если мой любимый человек не там, то нельзя было медлить ни секунды, необходимо было бежать в лес на его поиски.
Дверь отворила свекровь, она смотрела на меня хмурым взглядом, прижав одну руку к груди. Я коротко спросила у них ли мой муж. Она стала отвечать очень агрессивно и уклоняется от любого вопроса, заданного напрямую. Я была сильнее этой женщины, и мне было неважно, что она подумает обо мне. Самым важным было тогда узнать, что Максим жив и здоров. Я отпихнула ее резким движением и вбежала в комнату, где горел свет. Там сидел свекр, он оттолкнулся было руками от дивана, вставая, но я выскочила из комнаты и открыла следующую комнату. В ней было практически темно, там на лампу был накинут платок с узорами, комната плохо
