Тристана.
– Такое чувство, что я не знаю чего-то очень важного, – захрипел Тристан.
– Я думал, что ты умер.
Тристан засмеялся.
– Как такое могло прийти тебе в голову? – Когда Северин даже не улыбнулся, он посерьезнел: – Что случилось?
Северин рассказал ему обо всем, начиная с предложения Гипноса… и заканчивая наградой, которую он пообещал за выполнение задания.
– Дом Ко́ры? – Тристан практически выплюнул эти слова. – После того, что она…
– Я знаю.
– Ты собираешься принять предложение?
Северин поднял руку, показывая причудливые татуировки – символ клятвы и заключенного договора.
– У меня нет выбора.
В тот момент лицо Тристана было абсолютно непроницаемым.
После мгновения, длившегося целую вечность, Тристан поднял руку. Его ладонь пересекал серебряный шрам, такой же, как у Северина; правда, никто из них не знал, откуда он появился. Это было не важно.
Наконец Тристан прижал свою ладонь к ладони Северина и сказал:
– Я не дам тебя в обиду.
Одним из самых больших секретов Падшего Дома было место их собраний.
Говорили, что ключ к месту их встреч и утерянному сокровищу был спрятан в костяных часах, которые были у каждого из членов Дома. Часы получили такое название из-за узора из костей, покрытого серебром, который их украшал. С тех пор, как члены Дома были изгнаны или казнены, прошло пятьдесят лет, но никто так и не смог разгадать их шифр. Теперь эта история считалась простым слухом, который со временем превратился в миф. Но это не значило, что интерес к часам совсем угас. Они стали предметом внимания многих коллекционеров.
Одни из немногих оставшихся часов хранились на книжной полке Северина.
За все время, что костяные часы находились у Северина, они так и не открыли ни одного из своих секретов. И все же иногда стрелки замирали на шести минутах третьего, что было довольно странно, учитывая, что на часах было всего одно слово: nocte.
Полночь.
Северин часто смотрел на них, когда о чем-то раздумывал.
Пятьдесят лет назад Падший Дом казался всем абсолютно непоколебимым. А теперь… эти часы стали для Северина важным напоминанием о том, что не существует ничего непоколебимого. Все можно разрушить. Башни, достающие до небес, Дома, чьим богатствам может позавидовать любая империя, сияющие серафимы, когда-то пользующиеся доверием Бога. Даже семьи, которые должны были тебя любить. В мире нет ничего постоянного, кроме перемен.
Северин все еще смотрел на часы, когда пришло письмо от Гипноса. Он разорвал конверт, прочел первую строчку и нахмурился.
Будем честны: на моем месте ты бы сделал то же самое.
Костяшки пальцев Северина побелели.
Прежде чем ты бросишь мое письмо в огонь, я надеюсь, ты сможешь найти под пеленой своей ярости хотя бы крупицу благоразумия. Мы будем работать вместе, и, возможно,
