что они были всего лишь ожесточенным отчаянием и ненужной бравадой. Вот она, привычка на лишние слова, на шутки, на внешний блеск и остроту высказываний.
«Много зол гнездится в пристрастной до шуток душе, большая рассеянность и пустота: расстраивается порядок, ослабляется благоустройство, исчезает страх, отсутствует благочестие. У тебя язык не для того, чтобы передразнивать другого, а чтобы благодарить Бога» (по Иоанну Златоусту. Толкование на послание к Ефесянам. Из главы 17).
V
Боевые действия не закончились в три месяца, как это решали и предполагали в Союзе. В первом сражении при Манассасе были разбиты не только полки Севера, но и многие ошибочные надежды, оценки и суждения. Вашингтон набирал новых добровольцев11, и теперь сроком на три года.
Нат отчаянно скучал в расположении своей роты. Полк стоял лагерем, и люди изнывали от жары и тягостного чувства неизвестности. Было понятно только то, что теперь была развернута вот эта Кампания на полуострове. Натаниэль вырос в прериях, а прерии – это были бизоновы травы и стойкость индейцев дакота, но, наверное, сейчас он устал. Все просто валилось из рук. И Святое Евангелие – тоже. Убийственное равнодушие и отчаяние ко всему.
Если бы между Севером и Югом оставался мир, то все могло ведь быть по-другому. Другие события. Другая жизнь. А так уже назавтра, может быть, гибель. Но пока эти скучные и унылые дни. Вместо настоящей жизни.
Может быть, он слишком привык к другому миру, к другим представлениям о нем. Там, в прериях, луки и стрелы, слава и гибель – со стороны казалось, что все это словно вплеталось в саму жизнь, словно сияло и переливалось в свете солнца бисером искусно вышитого вампума. Зеленые травы, лучи на утренних росах, радости или печаль, и торжество далей… А здесь жизнь словно была где-то там, жизнь словно проходила стороной, а ты сидел и чего-то ждал…
Наверное, так все и было. Он сидел и чего-то ждал… Вместо того, чтобы иметь в своем сердце благодарение и стойкость.
«Господня земля и исполнение ея» (Пс. 23; 1). «На всяком месте владычествия Его» (Пс. 102, 22). «Темже и тщимся, аще входяще, аще отходяще, благоугодни Ему быти» (2Кор. 5, 9). Никакое место в глазах моих не имеет особенной важности; а жизнь ради Бога на всяком месте бесценна».
Вот, это были слова Игнатия Брянчанинова.
А еще скорби, встречающиеся в обществе, никогда не могли быть извинением никакого малодушия. Слава Богу за все. «Слава Богу! Торжественные слова! слова – провозглашение победы!» (по Игнатию Брянчанинову).
Это была очередная весточка из дома. Мать всегда очень мало писала своих собственных слов. Какие слова можно было найти, чтобы выразить свою печаль, свою надежду, свое желание снова увидеть любимого сына? Не было таких слов, чтобы можно было излить в них свое материнское сердце. Стойкая и печальная миссис Лэйс писала в свои послания
«Армия США к 1860 году насчитывала чуть более 16 000 человек. Набор в армию осуществлялся на добровольной основе, принудительных призывов на военную службу не было» (Маргарита Гуминенко. «Армия США в войне 1861—1865 годов»).
