искры. Он смотрел на себя и на своего собеседника, как будто был, не видим присутствующим, имея возможность рассматривать их в упор.
Рядом сидела молодая девушка и заразительно смеялась над шутками Суреша. Её вьющиеся локоны спадали на усеянное веснушками лицо, в больших красивых глазах отражались отблески пламени и свет ярких звёзд. Девушка поёжилась и сказала:
– Прохладно сегодня.
– Ты замёрзла? – спросил Суреш.
– Я думала, что в Индии вечное лето! – уклончиво ответила девушка.
– В это время года в горах довольно холодно, – ответил Суреш и, придвинувшись, смело обнял собеседницу.
Девушка прильнула к мальчику и, приподняв голову, закрыла глаза, приготовившись к сладкому поцелую. Ни секунды не колеблясь, мальчик, склонившись к девушке, легко её поцеловал в губы. Девушка ответила взаимностью, и они слились в страстном поцелуе. Тепло её губ наполняло Суреша, перерастая в жаркую страсть, в огонь вырывавшийся наружу. Мальчик с лёгкостью поднял девушку на руки и понёс в стоявшую рядом палатку, аккуратно положил её на одеяло, и, склонившись над ней, стал покрывать её тело горячими поцелуями. Огонь страсти переполнял Суреша, он расплескивался наружу, наполняя мир приятным теплом. Растрескавшись, стал ярче гореть огонь, ярче блестеть звёзды…. В какой-то момент нить сна оборвалась и мальчик, на мгновение, проснувшись, заёрзав спросонья, перевернулся на другой бок и снова заснул.
Утром ему стало легче, температура спала, хоть и ощущалась слабость, диарея и рвота прекратились. Бабур исправно в перерывах между работой заваривал Сурешу отвары из трав и крепкий чай, а перед сном накормил куриным бульоном с сухарями. Через день ему стало ещё лучше. Лакшман, не смотря на все возражения Суреша, что он уже здоров и хочет начать работать, приказал ему отлёживаться. Уже к обеду ему наскучило, бесцельно валятся на матрасе, и он вышел прогуляться.
Прошло уже четыре месяца с момента последнего разговора с Николасом. С того времени он перестал преследовать их с Амалой и даже потерял к ним какой-либо интерес. У Суреша ещё оставались знакомые с приюта, он поддерживал с ними связь и они постоянно держали его в курсе дела.
Прабу недолго прожил в хосписе, Суреш с Амалой успели навестить его, пока он ещё был живой. Прабу был очень рад их видеть и плакал от счастья, от мысли, что он кому-то ещё нужен. Дети обещали прийти к нему снова на следующих выходных и грозились привести всех сотрудников с мастерской но, к сожалению, этому не суждено было случиться. Через два дня Прабу умер. Лакшман сильно горевал из-за того, что подозревал Прабу в том, что он симулирует свои боли и не успел у него попросить прощение. Он оплатил кремацию останков Прабу и привёз всех желающих проститься с умершим. На следующий день Лакшман повёз друзей и знакомых Прабу к морю, где и был развеян прах несчастного.
Амала, как и планировала, уехала со своими
