и успокой этих гаденышей! Они ведут себя просто ужасно.
Мы доводили Викторию Сергеевну до белого каления. Чего только не творили. Но я ни разу не слышал, чтобы она называла нас «гаденышами». Этим она и отличалась от других. Пожалуй, ей единственной во всей школе, было не плевать на нас.
Видеть, как кто-то приказывает ей что-то сделать, было странно. Вика сжала губы. Видимо, ей тоже это не слишком нравилось. Но она промолчала. Лишь отступила еще на шаг от меня и скрестила руки на груди, как будто замерзла.
– Ладно, идем.
– Ты иди. Поработай хоть немного, а то отдыхаешь, пока я там с ними мучаюсь.
– Это твой класс. И то, что я здесь – мое огромное тебе одолжение.
Узнаю свою Викторию Сергеевну. От ее резкого тона меня прошибает новым ударом возбуждения. Ее глаза сверкают, подбородок упрямо вздернут. Она заправляет волосы за ухо, а я жадно слежу за каждым ее движением. Не знаю, как мне удается взять контроль над эмоциями. Напоминаю себе, что мы здесь не одни, что я не могу дать волю своим желаниям. Мне стоит огромного труда заставить себя отвернуться от Виктории Сергеевны. Если продолжу на нее смотреть, то чокнусь. У меня больше нет сил. Нужна передышка. Хоть краткая. Необходимо подумать, что делать дальше.
– Надеюсь, экскурсия понравилась.
Киваю обеим, разворачиваюсь и ухожу тем же путем, что и пришел.
В голове туман. Такое впечатление, что я запил наркоту дешевым бухлом, а потом еще и выкурил пачки три сигарет. Чем дальше я удаляюсь, тем сложнее это сделать. Каждый шаг – ржавый гвоздь в сердце. Она была так близко. Рядом. Я прикасался к ней. Чувствовал тепло и мягкость ее тела, вдыхал ее запах. Она должна быть моей. Должна. Неужели, она сама этого не понимает? Когда я подошел к своему кабинету, то уже твердо знал, что разрушу ее брак. Не будет никакого Ромы. Буду только я. Я стану ее мужем.
Мне знакомо это жжение где-то в грудной клетке. На этот раз оно сильнее чем обычно, как будто внутри орудует сверло. Это жжение означает, что у меня снова появилась цель. И я не успокоюсь, пока ее не достигну.
– Ну и как они тебе?
Меня догоняет Ваня.
– Классные, да?
Пожимаю плечами. Не имеет смысла делать вид, что не понимаю, о ком он говорит.
– Обычные. – Голос звучит привычно сухо и равнодушно.
На расстоянии от Вики мне уже намного легче собраться с мыслями. Мозг возвращается к работе.
– Обычные?! Ты зажрался, Паш. Обычные – это такие старухи с седой загагулиной на голове. А эти… Я бы вдул обеим. Засадил бы по самые гланды. С обеими одновременно, а, Паш? Прикинь, одну я пялю, а вторая мне…
Не отдаю себе отчета в том, что творю. Пальцы сжимаются на шее этого обноска. В другой ладони сам собой оказывается нож. Прижимаю лезвие к горлу ошметка и рычу, с трудом себя контролируя:
– Еще слово, и будешь собирать себя по частям.
– Паш… Ты чего..? – Ваня хватает
