по всем стенам. Натюрморты, пейзажи, довольно приличные портреты, написанные в старомодном, так сказать, классическом стиле, без всякого кубизма и абстракционизма. Того вида искусства, который я, хоть убей, до сих пор не понимаю. В той же комнате стояла швейная машинка марки «Астралюкс» (по внешнему виду узнал, у моей Галки точно такая же) и стол раскроек. Выходит, хозяйка не только художник, но и портниха. Две остальные комнаты размерами не поражали. Это были самые обычные спальни.
– Ты одна тут живешь? – спросил я, входя на кухню.
– Теперь одна. Дедушка полгода назад умер.
– А родители?
– Меня дедушка воспитывал. Родители в автокатастрофе погибли, когда мне два года было.
– Сочувствую. Еще вопрос: вот это что? – потряс я балахоном.
Девушка оторвалась от плиты, окинула меня лукавым взглядом и радостно рассмеялась.
– Классно смотришься. Коротковата, правда, и колпака звездочета не хватает. Не помню, куда я его засунула.
– Издеваешься?
– А у меня другой одежды нет. Хочешь, свою юбку дам? У меня их полно.
– Не хочу. А это откуда?
– Отсюда. На карнавал себе пошила. Я всех подруг своих обшиваю.
– И мне теперь прикажешь в этом вот ходить?
– Совсем не обязательно. Звякни домой, чтоб сменку привезли, и все дела. – Девушка пытливо посмотрела мне в глаза. Я молчал. – Значит, угадала. Нет у тебя дома.
– С чего ты взяла?
– С того, что у тебя штаны на проволочке болтались. Значит, ты бездомный. Бомж.
– И ты вот так вот запросто привела к себе бомжа?
– Не каждый бомж сделает то, что ты сделал для меня. Только сразу хочу спросить: ты не алкаш?
– Почему такой вопрос?
– Все бомжи – алкаши, – убежденно сказала девушка. – Вообще-то вид у тебя не потасканный. Щеки розовые, кожа не огрубевшая.
– Я не алкаш.
– И слава богу. Кстати, мы с тобой даже познакомиться толком не успели. Меня зовут Варвара, для друзей Варя.
Ну вот и пришла пора играть. Я постарался изобразить на лице смятение.
– Чего молчишь? Меня зовут Варвара. Приличные люди в таких случаях говорят: а меня… – Девушка сделала паузу, ожидая завершения фразы, но я продолжал молчать. – Нет, в чем дело? – начала злиться девчонка. – В конце концов, это просто неприлично! Чего молчишь?
– Я не молчу. Я вспомнить пытаюсь.
– Что вспомнить? – опешила Варвара.
– Как меня зовут.
– Понятно. Теперь ты надо мной издеваешься.
– Не издеваюсь. Я только сейчас понял, что действительно ничего не помню. Ни кто я, ни что я. Я даже не знаю, где сейчас нахожусь. Это Москва?
Девчонка
