что идею облечем,Чтоб смысл веселый не укрылся?
Тиха украинская ночь…
В реке не надобно топиться,
Тону! – а телу не помочь, —
До середины даже птица
Не долетит, а человек —
Куда до птицы человеку…
…Еще: вола светлеет веко,
Опущенное тяжело,
И мельницы едва крылами
Качают в сумерках степных,
И за чумацкими волами,
Волами, травами – колых…
Колых – влетит ночная птица…
«Колы разлюбишь…» – шепот тих…
И мельница крылом – колых…
И до туретчины катиться
По соляному шляху…
– Слых…
– Не слухаю…
– А ты послухай!
– Ну, не хочу! —
Тогда гляди
На ковшик Млечного Пути —
Повис, – серебряный, казацкий…
И начало уже казаться —
Звезда с звездою говорит
На языке, земле невнятном…
Чего нам завтра сотворит? —
Не говорит звезда, – горит…
«Жила с сумасшедшим поэтом…»
Жила с сумасшедшим поэтом,
Отпитым давно и отпетым.
И то никого не касалось,
Что девочке горем казалось.
О нежная та безнадежность,
Когда все так просто и сложно,
Когда за самой простотою —
Несчастья верста за верстою.
Несчастья? Какие несчастья,—
То было обычное счастье,
Но счастье и тем непривычно,
Что выглядит очень обычно.
И рвано, и полуголодно,
И солнечно или холодно,
Когда разрывалось на части
То самое славное счастье.
То самое славное время,
Когда мы не с теми – а с теми,
Когда по дороге потерей
Еще потеряться не верим.
А кто потерялся – им легче,
Они все далече, далече.
За два дня до конца високосного года
За два дня до конца високосного года
Наступает на свете такая погода
И такая вокруг тишина,
За два дня до конца високосного года
Участь каждого решена.
Это мне говорили. Я видел
Серп луны. Синеву. Тишину.
Прорицатели – не в обиде,—
Я хочу полететь на Луну.
На чем во сне я не летал?
На «Блерио», «Фармане»,
И даже девочек катал
Я на катамаране.
И улыбаюсь я во сне,
Ору во сне, как рота,
И надо просыпаться мне,
А неохота.
«Зубы заговаривал…»
Зубы заговаривал,
А теперь – забыл
Я секреты варева,
Травы ворожбы.
Говорю: дорога
Лучше к январю,
Что глазами трогал,
То и повторю.
То, что губ касалось,
Тронула рука, —
Это не казалось,
А наверняка.
Говорю:
