подозрение. Но я продолжал:
– И самое интересное. На лобовом стекле – пропуск.
Ники затаила дыхание.
– Откуда ты знаешь? Ты же не мог видеть стекла, она выезжала к нам боком!
Я пожал плечами.
– Ну вот смог как-то.
– Что там на пропуске?!
– Герб… Название ведомства… И фамилия.
– Какая? – почти шепотом спросила Ники.
Я развернул ее к себе и таким же шепотом ответил:
– Ники, скажи мне, чья это машина?
Она моргнула и попятилась. Но я успел понять по ее глазам – она знала.
– Леша, ну откуда мне…
– Не ври.
– Ладно, расскажи мне, что там за фамилия, а я скажу тебе про машину.
– Ники, я ничего не скажу, пока не услышу ответ, – устало произнес я, поднимая с асфальта пакеты.
– Я правда не знаю! Но догадываюсь. Я как-то давно спрашивала Грега, есть ли у него машина. Он сказал: «служебная».
– Служебная? – повторил я.
Интуиция подсказывала, что Ники угадала. Это была машина Грега. Но в таком случае…
– А теперь фамилия и ведомство! – напомнила Ники нетерпеливо.
– Не скажу, – ответил я. – Если Грег ничего не рассказывает сам, значит, у него есть основания скрывать информацию. А шпионить за ним… Ну, блин! Это просто некрасиво. И нечестно. Не говоря уж о том, что это может быть опасно. Ники, ты сама все понимаешь…
Ники скисла. Она в самом деле все понимала. Но любопытство и желание раскопать что-нибудь о Греге были сильнее. Особенно в присутствии зловещего тортика.
– Ну и не надо, – буркнула она и ушла вперед.
Зря она огорчалась. Все равно я и не смог бы рассказать ей ничего конкретного – ни про фамилию, ни про ведомство. Потому что не разглядел их. Все-таки машина ехала к нам другим боком.
– Сегодня утром я получил письмо по электронной почте. От некоей Лигейи, – сказал Грег, как только мы с Ники занесли покупки на кухню и переложили еду в холодильник.
Бабки дома не было, Валенка тоже. Грег сидел за кухонным столом, застеленным выцветшей клеенкой, и что-то читал с экрана ноутбука.
– Кто это? – спросили мы с Ники в один голос.
Грег оторвал глаза от монитора и пристально посмотрел на меня.
– Уже забыл? Она утверждает, что познакомилась с тобой вчера в клубе.
– А, та Лигейя, которая «вообще не дракон»!
Я живо вспомнил слегка чокнутую, но приятную старую деву – а потом и все остальное, далеко не такое приятное – и принялся, не жалея эпитетов, описывать клуб и тамошнюю публику. И про жуткую дверь, и про обкуренных юнцов, и про хама и стяжателя Идолищева, и про Лигейю, которая пришла найти себе маленькую, но гордую птичку…
Грег вначале иронически улыбался, потом перестал, а когда речь дошла до моего спора с Идолищевым, выражение лица у него стало озабоченное.
– Зря я тебя туда пустил! –
