style="font-size:15px;"> – Возможно, для него это было избавлением от страданий. Рак в терминальной стадии гораздо хуже.
– Он много пил?
– Я бы не сказал. Хотя кто знает, чем занимается одинокий человек вдали от посторонних глаз.
Сочувствие, прозвучавшее в голосе Леонардо, немного расположило к нему Веронику, хотя плейбоев она недолюбливала.
А что, если он изменился? Прошло несколько лет с тех пор, когда он предложил ей секс на троих в компании с платиновой блондинкой.
Но девушка тут же отмела эту мысль. Плейбой, он и есть плейбой. Игрок не меняет своей сути.
– Если вы дадите мне адрес вашей электронной почты, я вышлю вам копию завещания, а вы через день-другой сообщите мне о вашем решении. Или я могу позвонить, скажем, завтра в это же время, если вам удобно.
– Не совсем. – Они с матерью по субботам ужинали во вьетнамском ресторанчике. – Который сейчас час в Италии? Вы ведь оттуда звоните? – уточнила Вероника.
– Да. Я у себя в офисе в Милане. У нас девять двадцать утра.
Его английский был почти безупречен, с приятным мягким акцентом. Вероника всегда считала итальянцев привлекательными. У нее было много друзей среди них, особенно в пору увлечения горными лыжами.
Один особенно выделялся из всех остальных…
– Хорошо, – твердо ответила она. – Но сначала мне необходимо поговорить с мамой. Может быть, она сможет прояснить ситуацию. Но в любом случае, мистер Фабрицци, не думаю, что у вас будет проблема с приобретением виллы. Иметь недвижимость на Капри очень заманчиво, но, к сожалению, я не могу себе этого позволить. Я перезвоню вам через час или два.
– Отлично. С нетерпением буду ждать вашего звонка, мисс Хансен.
Они попрощались. Вероника, к своему неудовольствию, почувствовала легкое возбуждение. А ей-то казалось, что она давно забыла Леонардо Фабрицци.
Стараясь не думать о красавце-итальянце и о причине его звонка, девушка отправилась наверх, на половину матери. По дороге ее осенило, кем мог быть Лоренс Харгрейвс. Мысль неожиданная и не совсем логичная. Она достаточно хорошо знала свою мать.
«То, о чем ты подумала, безумие! Полный бред. Этот мужчина англичанин, а не австралиец. Кроме того, мама вряд ли солгала бы мне, особенно в таком деле», – убеждала она себя, поднимаясь по лестнице. Глубоко вздохнув, она постучала в дверь кабинета матери.
– Мам, привет, – сказала Вероника, радуясь, что голос не дрожит.
Нора сосредоточенно смотрела на экран компьютера.
– Привет, – рассеянно ответила она.
Вероника подошла к столу и крепко ухватилась за край.
– Тебе говорит что-нибудь имя Лоренс Харгрейвс?
Веронике не раз приходилось видеть на работе побелевшие от боли лица пациентов, но она никогда не видела такого лица у матери. Вероника все поняла и ужаснулась.
– Это мой отец, да? – спросила она, взглянув Норе в глаза.
Та тяжко вздохнула, а затем печально кивнула, словно извиняясь. В ее глазах читались грусть и растерянность.
