А теперь похоронили себя заживо! Что это еще за мрачное одеяние? Раньше как выглядели замечательно – цветочки, грибочки… С какой стати, я вас спрашиваю? Куда вы вообще обращались? Мало ли где еще можно показаться! У меня сын работает в очень приличной клинике. Ну-ка, дайте-ка я вас послушаю еще раз с нагрузкой. Походите по комнате… или спуститесь и поднимитесь по лестнице.
Внизу уже сидел читатель «Коммерсанта». И что он только будет делать, когда у газет начнутся каникулы? Лиза спустилась, поднялась, опять спустилась, поймала удивленный взгляд Логинова. Наплевать.
– Ага, так-так… Ну, теперь я узнаю свою Лизу, которая никогда не плачет и не боится уколов. Послушайте, – проговорил Леонид Борисович, выходя из комнаты, – главное – прекратить вешать нос. Вы же понимаете, что результаты любого обследования – это две составляющие: объективные параметры и их субъективная интерпретация, а она зависит от квалификации врача и его интуиции, от технической точности… Давайте еще раз пройдем обследование. Рядом с нами военный госпиталь, там прекрасное оборудование. Даже коронарографию делают. Вы еще не все потратили?
Лиза хотела сказать, что в клинике, где ей вынесли приговор, оборудование было тоже прекрасное. Но только кивнула – и кивнула еще раз в сторону Логинова.
– Сразу после Нового года, я договорюсь. Позвоните мне, телефон прежний, – коротко завершил Леонид Борисович, подходя к вешалке.
– А вы только младшего мальчика посмотрели у Кочубеев? – переменила Лиза тему. – А старшего, Васю, не заметили?
– Ну да, тихий такой Вася, весь в себе, как будто стихи про себя читает.
– Вот именно, про себя. Он у них замолчал в годик и теперь совсем не говорит. И ничего не помогает. Вам такое не встречалось? Можно тут что-то сделать?
– Тяжелый невроз, должно быть. Сразу не скажешь. Очень жаль.
– Очень жаль? Разве у врачей не притупляется чувство жалости? – раздался вопрос из-за газеты.
Леонид Борисович не удивился.
– Врач, у которого отсутствует чувство сострадания, – это не врач, – отрезал он и вышел.
– А вы, Лиза, не врач, а сострадаете, – со скрытой насмешкой констатировал Логинов. – Неужели верите в чудеса?
Лиза хотела уйти без ответа, но в холл ввалились Кочубеи, и Алла, в мучительно-оранжевой, почти светящейся кофточке, облегающей еще больше, чем обычно, окликнула:
– Что ж ты в бассейн не пришла? А наш врач из Белогорска, представляешь, еще не ушел, про Васю сейчас спрашивал.
– Кажется, это хороший Лизин знакомый, – снова подал голос Логинов. Что-то он часто стал его подавать. А раньше слова было не вытянуть – каждое Алла клещами тащила. – Или вы провинциальных специалистов всерьез не принимаете?
– Ну почему? – смутилась Аллочка. – Лиза, он тут у вас какой-нибудь знаменитый?
– Он настоящий врач. Это лучше, чем знаменитый.
– Тогда
