акул только три или четыре являются людоедами, но и они реже нападают на человека, чем человек на них…
– Как интересно вы рассказываете, доктор! – сказала Хлоя с восхищением.
Доктор ей явно нравился.
– Это не я, это справочник. На этом я вас покину. – Он громко чмокнул Хлою в правую щеку, похлопал ее по плечу и стал спускаться с антресолей. Правой ногой он зацепил левую, а левая зацепилась за последнюю ступеньку лесенки, и он грохнулся на пол.
– У вас тут весьма оригинальная конструкция, – заметил он Колену, энергично растирая себе поясницу.
– Извините меня, – сказал Колен.
– И кроме того, – добавил профессор, – эта сферическая комната действует угнетающе. Поставьте пластинку «Slap Happy», быть может, она примет прежний вид. А если нет, то вам придется ее обтесать.
– Договорились, – сказал Колен. – Могу ли я предложить вам аперитив?
– Вполне, – сказал профессор. И, прежде чем выйти из спальни, крикнул Хлое: – До свидания, детка!
Хлоя все еще смеялась. Она сидела в своей широкой кровати на антресолях, подсвеченная сбоку лампочкой, а снизу казалось, что она находится на ярко освещенной эстраде. Свет лампы играл в ее волосах, как солнце в молодых травах, и после соприкосновения с ее кожей золотил все предметы вокруг.
– У вас красивая жена, – сказал профессор д’Эрьмо Колену, когда они вышли в прихожую.
– Ага, – сказал Колен и вдруг заплакал, потому что знал, что Хлоя страдает.
– Ну, полноте, – сказал профессор, – вы ставите меня в затруднительное положение… И мне придется вас утешать… Минуточку…
Он пошарил во внутреннем кармане пиджака и вытащил оттуда маленькую записную книжечку в красном сафьяновом переплете.
– А это моя… вот, поглядите.
– Ваша? – спросил Колен, стараясь успокоиться.
– Ну да, моя жена, – объяснил профессор д’Эрьмо.
Колен машинально раскрыл книжечку и расхохотался.
– Так и есть, – сказал профессор, – это действует безотказно. Все всегда смеются. Но скажите… что же в ней уж такого смешного?
– Я… Я не знаю, – с трудом пробормотал Колен и рухнул в приступе неудержимого хохота.
Профессор д’Эрьмо спрятал свою записную книжечку.
– Ах, все вы одинаковы, – сказал он. – Вы все считаете, что женщина непременно должна быть красивой… Ну-с, так где же ваш аперитив?..
XXXV
Колен и Шик толкнули входную дверь аптеки. Раздалось громкое «дзын-н-нь!», и дверное стекло упало на сложную композицию из колб и иных предметов лабораторного оборудования. Тут же вышел аптекарь, оповещенный этим шумом. Он был высокий, старый и худой, седые патлы султаном торчали на его голове. Он кинулся к своей конторке, схватил телефонную трубку и набрал номер с быстротой, свидетельствующей о многолетнем навыке.
– Алло!
Голос аптекаря был подобен гуденью сигнального рожка
