которое обещано Христом всем милостивым и миротворцам.
Еще один парадокс: пока ты не мужественный, прощать и любить ты не способен. Мужество, не будучи воспитанным, порождает явление-суррогат, столь свойственное нынешним детям, – бесстрашие.
Православное воспитание – что это такое? Существует ли система и методология воспитания православного человека?
По-моему, взрослым нужно задуматься над другим: почему мы ищем систему воспитания, откуда такое стремление? Может оказаться, что наша методическая жажда происходит от желания снять ответственность за воспитание наших детей с себя и спрятаться за методики. Стремимся заменить самих себя системой воспитания и утешаем себя тем, что эта система не простая, а православная. Пытаемся начитаться книг по воспитанию детей столетней давности, влезть в косоворотку и лапти и стать русскими в духе XVIII или, на худой конец, XIX века. В число методик бываем готовы записать что угодно, даже Таинства, пост и молитву. Читаем в житиях описание детства святых: с другими детьми не играл, на улицу не ходил, конфет не любил, был тих, молчалив, любил уединенную молитву. Думаем: что же мне со своими делать? Шумно играют, любят сладкое, дерутся. Не по правилам. Как бы так сделать, чтобы и наши не смотрели телевизора, не любили мультфильмов, не жевали жвачку?
Идем и заказываем молебен. Вышли из храма, гора с плеч – ну, теперь сделали все, что могли. А отец Иоанн (Крестьянкин) в одной своей проповеди говорит: «Мать начинает молиться, она просит Бога о помощи, но не получает. Почему же? Да потому, дорогие мои, что нельзя возлагать на Бога то, что мы обязаны сделать сами… нужен труд, нужно духовное напряжение, надо всегда помнить о детях и о своей ответственности за них перед Богом. Отцы и матери! Одни без детей своих вы спастись не можете – и это надо помнить».
Православие – это не система, это жизнь в любви. И православным наше воспитание получается тогда, когда мы начинаем совершать его в любви.
Меня часто беспокоит напуганное, враждебное отношение детей к миру, ко всему, что нас окружает. Мир, в котором мы живем, кажется нам падшим, греховным, одержимым бесовской злобой, и он действительно такой. Но постепенно складывается мнение, что если мир идет к концу, то нам надо к миру питать вражду и бояться.
Но Церковь миру не враждебна. Это и отличает новозаветную Церковь от ветхозаветной. Мир воюет с Богом и Церковью, а наша задача ответить ему не враждой в духе Ветхого Завета («око за око, зуб за зуб»), но миром и молитвой за него. А о боязни Апостол Иаков так говорит: Ибо дал нам Бог духа не боязни, но силы и любви и целомудрия (2 Тим. 1, 7). И еще: Если Бог за нас, кто против нас? (Рим. 8, 31) Чувствуете отношение, с которым взирали первые христиане на образ сего преходящего мира? Ей, гряди, Господи Иисусе! (Откр. 22, 20) Они ждали прихода Христа, а мы, увы, более говорим о приходе Антихриста.
Яркий пример псевдоправославного настроения.
Пишет раба Божия в редакцию «Православной беседы» о том, что
