разноплановое, но взаимодополняющее руководство» и «стали правящей тройкой на период подготовки конституции». С их помощью создалось политическое согласие, представляющее собой разительный контраст с тем, что произошло в Египте после свержения Мубарака[26]. Тем не менее Соединенные Штаты выделили безвозмездную помощь на сумму 1,3 миллиарда долларов «авторитарному военному режиму Египта» и «ограничились всего 166 миллионами для демократического Туниса в 2015 году»[27]. Весьма ограниченный социально-экономический прогресс после падения режима Бен Али в 2011 году привел к опасному расхождению между ростом надежд населения и сохраняющейся нищетой. Ситуацию усугубил Международный валютный фонд, обусловивший предоставление помощи стране с огромной безработицей и крайней степенью социального неравенства выполнением «шаблонных технических» требований[28]. На фоне «ощущения жестокого разочарования», которое чувствуют многие тунисцы, ее население стало целью рекрутеров ИГИЛ и прочих террористических исламистских группировок[29].
Сочетание популизма с неуважением к меньшинствам и даже угрозами в их адрес – характерная черта тех, кто считает себя жестким правителем и хочет выглядеть соответствующим образом в глазах общественности. Об Индии часто говорят как о самой многонаселенной демократии и стране растущей экономической мощи. Помимо прочего, это многонациональное, мультикультурное и многоязычное государство, в основе дальнейшего развития и процветания которого должно лежать единство и признание этнокультурного многообразия. «Отец» индийской независимости Махатма Ганди писал: «Индуисты, считающие, что Индию должны населять только индуисты, живут в мире иллюзий. Индия – родная страна для индуистов, магометан, парсов и христиан, все они соотечественники, и им придется жить в единстве, хотя бы исходя из собственных интересов»[30]. Неизвестно, насколько эта точка зрения близка Нарендре Моди – премьер-министру Индии с мая 2014 года. Когда в 2002 году в его родном Гуджарате происходили мусульманские погромы, занимавшего в то время должность главного министра штата Моди обвиняли как минимум в благодушии, а то и в прямом пособничестве расправам над мусульманами[31]. На посту премьер-министра Моди придерживается объединительной риторики, не подкрепленной, однако, практическими действиями по искоренению дискриминации мусульманского населения[32].
Однако самый худший современный пример преследования мусульман подает не Индия, а населенная преимущественно буддистами Бирма (Мьянма). Возможно, это объясняется не чрезмерной жесткостью, а, напротив, недостаточной твердостью лидера. Несмотря на то что Аун Сан Су Чжи не может занимать пост президента, она является наиболее авторитетным политиком страны и де-факто возглавляет правительство. Однако перспектива сохранения этих позиций
Alfred Stepan, ‘Multiple but Complementary, Not Conflictual, Leaderships: The Tunisian Democratic Transition in Comparative Perspective’,
Там же, p. 106. Степан добавляет (p. 107): «Настало время для Соединенных Штатов и других демократических государств, чтобы молодой, но подвергающейся опасности демократии Туниса дать больший приоритет и помощь».
‘Keeping the Arab spring’s last hope alive’,
Geoffrey Macdonald and Luke Waggoner,
Gandhi, cited in Alfred Stepan, Juan J. Linz and Yogendra Yadav,
Там же, p. 84.
Christophe Jaffrelot, ‘Toward a Hindu State?’,
