жива осталась, саданувшись щекой о раму, стремглав вылетев из аудитории в окно, и пребывая в полном восторге от лекции досточтимого профессора Натэна Бишома о дальних мирах. И вот – щека красная. А ведь они собрались на Танцы Полнотуния. Лана вздохнула. Почему же она сразу не удосужилась приложить к ушибу походный магнитул, который всегда валялся в её сумочке? Сейчас бы от него и следа не осталось. От ушиба, конечно, а не от магнитула. Магнитулы вечны, как и скептицизм её подруги Мэлы.
– Как некстати!– вздохнула Лана. – Может, здесь станцуем? – нерешительно покосилась она на подругу, резонно полагая, что та не согласится.
Танцы дома? Фи! Такое на Итте позволяют себе только весьма больные или престарелые особы. К тому же, всякие общественные мероприятия Мэла обожает не меньше, чем пробовать новые коктейли.
– Здесь? – критически огляделась Мэла, как будто впервые увидев их совместное с Ланой жилище. И вдруг заявила: Забыла тебе сказать! Почтенный доктор Донэл вернулся! И он, как завзятый заводила, непременно будет открывать сегодня у Хрустальной Скалы Танцы! Не хочешь полюбоваться? – мечтательно подкатила она глазки. – Он та-а-кой стартёр!
Провокация была её излюбленным приёмом.
– Так он же в экспедиции! На Баритане! – удивилась Лана, сразу забыв о всех ушибах и зеркалах.
– Танита сказала, что вернулся, – пожала плечами плутовка. – Ну что, поплыли? Или, всё же, здесь станцуем?
Могла бы и не тратить свой яд – теперь, когда на горизонте возник почтенный Донэл, для Ланы все травмы мира утратили свою актуальность. Её глаза засияли, как фонарики глубоководной рыбки пурины, а движения лихорадочно ускорились. «Донэл! Я увижу Донэла! Жизнь прекрасна!» – ликовала её душа. В таком состоянии её можно было смело выбрасывать в открытый космос без скафандра – она даже не заметит, что лишилась воды, и будет всё также счастливо улыбаться. Мэла с усмешкой наблюдала за ней, будто говоря: «Знаю, подруга, о ком ты грезишь. И пойдёшь на Танцы, даже если покраснеешь вся снизу доверху. Раз уж почтенный Донэл Пиуни, наш декан, будет там».
И не ошиблась.
Лана, радостно сияя, заявила:
– Ну, чего задумалась? Давай, поспешим! А то опоздаем!
Она мгновенно облачилась в свой любимый кислотно-жёлтый цвет и порхнула к окну, рыбкой взвившись наверх – к транспортной площадке на крыше дома. Мэла, любительница холодных оттенков – сегодня в сиреневом – едва успела выскочить вслед за ней.
– Пригаси свой реактор, подруга! – воскликнула она. – Восход Туны ещё не скоро! Успеешь навздыхаться, глядя на своего обожаемого декана!
А про себя добавила: «И на то, как он танцует с другими».
Но Лана, не слышала её, она пребывала на своей волне. «Дониэл, Донэл, Дон!» – пела её душа, как заевшая пластинка. Хотя, надо признать, Мэла тоже была уже слегка на взводе, едва не пританцовывая от возбуждения.
«Танец! Танец Силы у Хрустальной Скалы! Древнее волшебство!» – звучало в её голове.
