а может, и еще одну работу, чтобы продержаться. Когда мы с Леной снова увидимся и вдоволь наговоримся? Не знаю.
Едва на небе появились первые звезды, неяркие, рассыпанные, словно бусины от жемчужного ожерелья, мы зашли в дом и отправились спать.
Среди ночи я неожиданно проснулась. Села в кровати и огляделась. В комнате, где я спала, было тихо. Тикали часы, показывая начало второго часа ночи, в окно светил молодой месяц. Но в груди заворочалась неясная тревога. Необъяснимая, невыносимая, жгучая… И страх коснулся холодной волной позвоночника. Я вдохнула. Выдохнула. И так несколько раз, стараясь успокоиться. Не удалось.
Разбудить Лену, спящую в соседней комнате? Она и так устала за прошедший день. Я подумала и отправилась вниз, чтобы сделать чай.
Дом был гулким. Доски пола поскрипывали, и я кралась, стараясь никого не разбудить. Впрочем, ребята в гостиной даже не шевельнулись, когда я уронила и разбила на кухне блюдце, случайно задев его на сушилке.
Чай пила медленно, приходя в себя. Взгляд случайно скользнул к окну с распахнутыми шторами… и замер. Возле озера кто-то стоял. Я зажмурилась. Быть такого не может! Место уединенное, тихое. Кто сюда мог пробраться? Или померещилось?
Темная фигура, закутанная в плащ, стояла спиной к дому и смотрела на озеро, будто вглядывалась в глубину в ожидании.
Разбудить остальных? Сказать, что там, возле озера, человек? Я на миг прикрыла глаза, раздумывая, а потом нерешительно повернула ключ во входной двери и вышла на улицу.
Ночью заметно похолодало. Деревья и землю покрыла изморозь. Все-таки апрель, не май. В халате я замерзла почти сразу же, но возвращаться в дом все равно не стала. Шла осторожно, замечая, что меня к озеру словно что-то тянет. Остановилась на полпути, сознавая безумие происходящего.
– Хоть раз в жизни пересиль себя и побори страх. Подойди к озеру.
Голос в голове появился из ниоткуда, звучал раздраженно, но определенно был мужским. И я окончательно испугалась. Дыхание сбилось, голова закружилась, колени задрожали.
– Трусиха.
Голос сердился. Да какое он право имеет так меня называть? Я редко злилась, часто загоняла эмоции внутрь, но сейчас почему-то пришла в ярость. И с чего бы вдруг? Меня и раньше обзывали. И не такими словами.
– Сам подойди! – рявкнула в ответ.
– Уже лучше.
Невидимый собеседник усмехнулся.
– Но я не могу. Подойди, разговор есть.
И тут до меня дошло, что этот голос принадлежит незнакомцу у озера, а тот – не моя фантазия. Только разве от этого стало легче? Он же мысленно со мной общался! Нет, кто-то из нас определенно сумасшедший.
– Опять трусишь.
Кажется, мужчина забавлялся.
А я почему-то еще больше злилась. Желание подойти и ударить появилось столь неожиданно, что я растерялась. И сбежала в дом.
Успокоиться. Это сейчас главное. Пусть этот наглый странный
