спокойно, разговаривал со старостой о деревенских делах. Я же нервничала и ерзала на лавке, а в душе зрело желание сделать пакость этой расфуфыренной девице. Желание, конечно, детское, но прямо зудело внутри! Агриппина же была настроена решительно. И глазками моргала, и ресницами хлопала, и вздыхала томно-претомно. Я с горя махнула на это безобразие рукой, ела пироги, запивая их клюквенным морсом. Но когда она положила магу руку на плечо… Я очень постаралась не пожелать ей ничего недоброго да вечного.
Хотя Лир никак не реагировал на ее ухищрения, обольщение на этом не кончилось. После обеда Агриппина взяла Лира за руку и попросила прогуляться по саду, чтобы посмотреть на лебедя в небольшом пруду.
И я окончательно разозлилась. Моему терпению тоже есть предел! Повернула колечко и пожелала девице ярко-зеленой чешуи на руках.
На крик Агриппины сбежались все, кто был в доме. Сначала слуги удивленно взирали на ее руки, потом начали сдавленно хихикать. У Лира в глазах плясали смешинки. Хорошо хоть не разозлился. Он-то знает, кто сотворил эту пакость.
Пока все охали и ахали, мы под шумок поднялись в отведенную нам комнату. Лир настоял на совместном проживании, решив, что так безопаснее, и представил Фоме меня как свою младшую сестру. Он осторожно закрыл дверь, наложил на нее какое-то заклинание и, не выдержав, расхохотался.
– Ариадна, как ты смогла наколдовать чешую?
И как объяснить и не соврать? Уж очень не хотелось рассказывать про волшебное серебряное колечко. Тем более для всех оно невидимо. Лир не спускал с меня глаз, словно чувствуя, что я придумываю отговорку.
– Сама не знаю. – Я пожала плечами.
Он не особо поверил, и я даже почувствовала себя виноватой. Как же – не знаю! И как три дня назад мороженое наколдовала – не знаю. И откуда ни с того ни с сего на пеньке в лесу появился лимонад… Он, кстати, очень понравился лешему. А уж про отросшие до плеч волосы даже вспоминать не хочется. Скоро Лир допытается до правды, тогда лишусь всего удовольствия безобразничать. Но кольцо хотелось оставить моей маленькой тайной. В конце концов, я вправе решать, кому о нем рассказывать.
– Не скажешь, – заметил Лир, прерывая наше затянувшееся молчание.
– Нет.
– Ты хоть понимаешь, что мне это колдовство придется снимать?
Разумеется. А кому же еще, как не темному магу?
В комнату, словно что-то чуя, постучали. На пороге появился староста Фома. И когда Лир ушел разбираться с моими чарами, я задумалась о том, что делать дальше.
Во-первых, необходимо раздобыть денег. Тех монет, что могло дать кольцо, как выяснилось, хватало на булку хлеба да стакан молока. Одежда, конечно, на мне имеется, но ведь даже переодеться не во что. И пусть она не мнется, не рвется, не пачкается, но все-таки пополнить запасы необходимо.
Во-вторых, понадобится всякая мелочовка вроде зубной пасты, расчески, ленты для волос… Просить деньги
