мне в ладонь
чуть позже в день
передо мной в осеннем чае
солнце
пушинками играет света
и я наблюдая за ними
думаю… о тебе
ты знаешь
тебя художник
взял в свой пейзаж
и ты теперь картина
когда-нибудь через
тысяча двадцать пять веков
мы все умрем
а ты еще будешь жить
я верю в будущее
будущеё безусловно есть
оно распахнуло навстречу
мне ресницы
и я вхожу в его глаза
как в дверь
там все также
меняются лишь декорации…
но твой портрет на стене
все также безучастно
смотри в даль…
мы в прах рассыпались давно
те наши первый тела
помнишь их
их уже нет
и я уже хочу
рассыпаться в след за ними
как слышу голос
«Постой!
Ты запомни меня! Ты мне дорог»
шепчешь ты…
И я конечно тебя никогда не забуду
И я конечно стою и жду
и я конечно…
1.40.
Повязка на бедрах твоих
так тонка
меня ли ждала ты?
1.41.
Желтая шафрановая женщина
из Бангкока…
женщина ли ты?
1.42. Ноктюрны Кайя-Маган
Я сижу под спокойным навесом листвы,
в запахе её дикого
меда.
Солнце улыбки моей! Сверкает роса
на траве её индиговых
губ.
Птицы ныряют в её глаза
синей молнией радости,
Над струящимся рисовым полем
ресницы её трепетают ритмично
в прозрачности воздуха.
О, блаженство! Я слышу,
как время поднимается в белый зенит
разукрашенных ярко небес.
Скоро застынут стада в
неподвижной истоме, скоро уснет
воркование горлинок
В полдневной ленивой тени.
И я встану, чтобы следовать
дальше безупречной дорогою страсти.
1.43.
Я напишу
многоцветье
на старой стене звенящего
солнцем тумана
ты закроешь глаза,
чутким ухом ловя
магию красок
ты увидишь таинственный шепот
дождей
и даже —
если ты ослепленные уши заткнешь —
картина моя
будет
перед твоим
