и, почти сразу, ей ответила другая, с противоположной стороны. Потом ещё и ещё, по одному разу.
Миша увидел, как приложилась к руке Зоя, имитируя этот звук.
– Как всё интересно, – задохнувшись удивлением, вымолвил он.
Они вышли на открытое место, пересекли его. Собирая на одежду колючие семена, углубились в порубку. Здесь Зоя осмотрелась, прежде чем показать нужный объект – им оказалась замаскированная землянка. Отвалив тяжёлую дверь в пластах дёрна, Зоя с Мишей съехали внутрь. Узким туннелем скатились вниз. Миша представил, как сложно будет выкарабкиваться отсюда назад.
Из туннеля попали в подземелье – местами в узкие щели пробивался свет. Через 15-20 шагов, Миша их считал, из боковой ниши их окликнул голос:
– Моё приветствие, Зоечка!
Зоя ответила приветствием и отодвинула брезентовый полог. Вошли в узкую продолговатую землянку, по бокам оборудованную широкими полатями, на них вповалку отдыхало несколько человек в одежде. Сверху тянуло сквознячком – густо пахло прелой соломой.
– А-а, знаю, знаю, проходи, Зоечка – донеслось из тёмного кармана землянки. Скрипнули доски лежанки.
– Отдохнула, повидала бабульку? Как там она, всё тешится с «нечистой»? – спросил скороговоркой, зажигая горелку, скуластый, гладко выбритый мужчина. Он обнял Зою – Мише отрывисто пожал руку.
– Зря вы так, товарищ Зубр, бабушка свой дар использует во благо.
– Я не имею полномочий от власти влиять на убеждения пожилого человека, а от себя воздержусь. Сегодня у нас другие задачи – любой ценой разгромить фашистскую нечисть. И не просто разгромить, а так, чтобы от неё пыли на земле не осталось. Садись, дочка. Друг твой верный человек? Ты рассказала ему о задании?
– В общих чертах – он надёжный.
– Ладненько, о частностях поговорим позже. Большие затруднения с молодыми кадрами, – откровенно сконфузился он. – В короткое время пришлось поменять дислокацию, сама знаешь, стала иной тактика диверсионной борьбы – приходится рисковать, вводить в дело вас, подростков. В этом наша слабость и наша сила. Мало осведомлённый человек ведёт себя естественнее. Новичку надо побороть начальный страх. Первое время подстрахуем, не дадим просто сгинуть – это не в наших правилах.
Чай с ржаными сухарями из партизанского пайка создал для Миши ощущение дома.
Прихлёбывая из кружки, Миша слушал, не упуская деталей.
– Вот то место, где вы должны вести наблюдение. Работа с рацией, Зоечка, для тебя знакома. Ты отобьёшь нам условный, пустой для постороннего слуха сигнал, отсюда – это болотистая местность, – показал он место на карте, накрыв его кулаком.
– Бояться особо нечего, но опасность есть. Версия у вас железная: вам хочется жить лучше, чем вашей бабушке, вы ищете пропавших родителей. Помните чётко: рядом с рацией – вы диверсанты. Не пугаю, но исход в этом случае один – пытки в застенках гестапо, при молчании – виселица. Говорю без обиняков, как есть, пока не поздно можно отказаться.
Зубр исподлобья стрельнул по их лицам.
– Выдюжим?
