Я демонстративно оглядела ножки стола, чтобы увидеть, из-за чего вчера поднялось столько шума. Алан сделал вид, что полностью поглощен едой. Он ел яйцо всмятку, черпая из чашечки чайной ложкой. Когда он поднял голову, с его подбородка свисала тягучая струйка желтка.
– Камилла, присаживайся. Что желаешь на завтрак? Скажи Гейле, она принесет. – Он позвонил в серебряный колокольчик, лежавший рядом.
Из смежной кухни, через вращающуюся дверь, вошла Гейла, девушка, которая десять лет назад сменила ремесло свинарки на более престижное занятие: уборку и готовку в мамином доме. Она была примерно моего роста, высокой, но весила не более пятидесяти килограммов. Белый накрахмаленный халат, который она носила как рабочую форму, свободно качался на ней, точно колокол.
Вошла мама. Она прошла мимо Гейлы, поцеловала Алана в щеку и положила на стол, на белую салфетку из хлопка напротив себя, грушу.
– Гейла, ты ведь помнишь Камиллу?
– Конечно помню, миссис Креллин, – обратила она ко мне хитрое лицо. Потом улыбнулась, растянув потрескавшиеся губы в чешуйках и обнажив кривые зубы. – Привет, Камилла. Могу предложить яйца, тосты, фрукты.
– Спасибо, мне только кофе. Со сливками и с сахаром.
– Камилла, мы купили продукты специально для тебя, – сказала мама, надкусывая грушу. – Съешь хотя бы банан.
– И банан. – Гейла, недобро улыбаясь, ушла на кухню.
– Камилла, приношу тебе извинения за вчерашнее, – заговорил Алан. – У Эммы сейчас трудный возраст.
– Она очень прилипчивая, – прибавила мама. – Обычно ласковая, но иногда немножко отбивается от рук.
– Похоже, не совсем немножко, – заметила я. – Такой скандал в тринадцать лет – не шутка. Страшновато это выглядело.
Теперь чувствовалось, что я вернулась из Чикаго, – это уже явно звучало увереннее, даже нахальнее. Мне полегчало.
– Да, но ты сама была не очень-то спокойной в этом возрасте.
Я не могла понять, на что намекает мама – на резьбу по коже, плач по умершей сестре, а может, на сверхактивную половую жизнь, которую я начала тогда вести. Уточнять не стала, просто кивнула в ответ.
– Ну, надеюсь, она в порядке, – подытожила я и встала, собираясь уходить.
– Камилла, пожалуйста, останься, – сказал Алан тонким голоском, вытирая уголки рта, – расскажи о Городе ветров. Удели нам минутку.
– В Городе ветров все хорошо. Работа пока нравится, получаю хорошие отзывы.
– Отзывы на что? – Алан наклонился ко мне, скрестив руки на груди, словно считая свой вопрос вполне остроумным.
– Ну, я пишу сейчас о значительных происшествиях. В этом году уже опубликовано несколько статей о трех убийствах.
– Разве это хорошо, Камилла? – Мама перестала грызть грушу. – Никогда не пойму, откуда у тебя взялась любовь к ужасам. Кажется, ты сама уже пережила
