разговор с Ацией, с которой он, как можно было уже догадаться, не почему-то, а потому, что по-другому в данных обстоятельствах и быть не могло, был близко знаком.
– Есть. – Ничего не собирается скрывать от него Ация.
– Какая ты пунктуальная. – Улыбаясь в ответ, говорит ей Антип, готовясь подойти к ней поближе и уточнить на ушко, что она подразумевает под этим своим заявлением. Но Ация своим преждевременным ответом, которого Антип ранее от неё не слышал: «Значит, скоро будет остановка», – останавливает его и выводит из его воспоминания в действительность.
– Я понял. – Антип едва заметным кивком дал знать Ации, что он её понял. И хорошо, что Антип всё это так вовремя понял, а то новоиспечённый жених Подтекст, очень требовательный к своим невестам жених и он не терпит любых препятствий на своём пути.
И только Ация закрыла своё зеркальце, как вдруг перед ней нарисовалась переполненная радости и сопутствующими ей напитками, физиономия Подтекста, который к потрясению головы напротив Ации сидящего пассажира, для устойчивости своего стояния, опёрся рукой на его голову – на что только не пойдёшь для того чтобы во всей своей красе выглядеть перед невестой. И этот его поступок по отношению к голове, даже не сильно и сопротивляющегося пассажира, показывал, не как можно было подумать, пренебрежение Подтекстом личных свобод окружающих людей или того больше, его хамское отношение жизни, а он подчёркивал насколько Подтекст большой хозяйственник – ничего не пропустит мимо себя.
Правда Ация не смогла сразу оценить самого Подтекста, и его готовности ради неё пойти на многое, и поэтому вместо призывной улыбки, несказанно удивилась при виде его. Что ж, Подтекст, судя по всему, был не гордым, о чём он мог бы немедленно утвердить в таком мнении насчёт себя всех вокруг сидящих пассажиров, но посчитав, что это и так видно, отпустил голову пассажира-подставки и всем своим весом бухнулся на него. И видимо пассажир-подставка был к тому же скользким типом, раз он как-то незаметно для Подтекста выскользнул из под него и растворился в глубинах вагона.
Но Подтекста, несмотря на потерю мягкости сидения, это всё не волнует, когда у него есть масса заманчивых предложений к своей будущей невесте, Ации. Правда он их сейчас, от неожиданного наплыва чувств, внятно выразить не может и поэтому, пока что ограничивается немигающим плотоядным взглядом, которым он одаривает Ацию с ног до головы. Где в самых интересных её и видимо для него тоже местах, смеет выразительно, – облизывая губы, – подчёркивать своё удовлетворение им увиденным, и всего вероятней, уже опробованным в его голове полной всяких нескромностей.
И вполне вероятно, что такое положение вещей вполне устраивало Подтекста, но вот насчёт Ации, то этого не скажешь, судя по её удивлённому виду. Чего она и попыталась изменить, обратившись с вопросом к Подтексту:
– И что же
