Жена Правителя священна. Я бы никогда не посмел, – произношу я, успев заметить легкое разочарование на лице Тенеи, и с трудом сдерживаю самодовольную улыбку.
– Очень на это надеюсь, – кивает Нуриэль. И словно что-то внезапно вспомнив, внимательно смотрит на меня. – Мне показалось, я видел на балконе твоего харима новую одалу необычной внешности.
– Может быть, – небрежно пожимаю плечами в ответ. – У меня много девушек. Возможно, просто ты не видел ее раньше.
– Она выкрикнула мое имя так, словно знает меня, – не сводя с меня пристального взгляда, произносит Нур. Я чувствую разрастающийся внутри гнев, внешне оставаясь совершенно невозмутимым.
– Одала просто приветствовала своего Правителя. Разумеется, все одалы знают тебя, Нур.
– И правда, – рассеянно кивнул Нуриэль. – Не понимаю, почему я обратил на нее внимание. Просто в ней есть что-то необычное. Как-нибудь я загляну в твой харим.
– Нуриэль, – хлопнула по плечу своего мужа Тенея. – Вообще-то, я здесь и все слышу.
– Это шутка, родная, – смеется Нур и обнимая жену за плечи, привлекает ее к себе. Но в каждой шутке есть доля правды. Правитель является искусным лжецом. Как и я.
– Завтра на площади состоится казнь заговорщиков из третьего Пересечения, Кэл, – обращается ко мне Нуриэль. – Я хочу, чтобы ты лично провел экзекуцию. Задумавшие смуту против моего режима должны лицезреть, с какой неравной силой имеют дело.
– С удовольствием исполню твою волю, Правитель.
– Я так и думал, – удовлетворённо кивает Нур. – А сегодня хорошенько отдохни, Кэл. Наберись сил и энергии для завтрашнего представления.
– Именно этим я и собираюсь заняться, – мрачно сообщаю я, вставая из-за стола. – Доброй ночи, Правитель, – учтиво прощаюсь я, стремительным шагом покидая трапезный зал.
Я направляюсь в южное крыло дворца, в покои, где обычно принимаю одал из своего харима, когда у меня возникает желание получить сексуальное удовлетворение. И заодно насытить не только телесный, но и энергетический голод. Мне приходится взять всю свою волю в кулак, чтобы не послать за своей новой одалой, но я не делаю этого лишь по одной причине. Потому что знаю наверняка – она придет сама.
Мандиса. Ее имя эхом проносится в моей голове, и нет никакой силы, способной изгнать оттуда самую непокорную и недоступную девушку из всех, что я познал на своем веку. Я не понимаю, как ей удалось вернуться, но я сделаю все, чтобы она пожалела о том, что оказалась здесь раньше, чем я планировал. Исе больше не уйти от неизбежного, от единственной судьбы, которая предначертана ей единственным Богом, которому она будет поклоняться. Мной.
И пока я петляю по бесконечным коридорам, минуя пролеты лестниц, проходя сквозь просторные залы, моя память играет со мной злую шутку, возвращая во времена, которые я бы хотел забыть. Отматывая колесо времени на сотни лет назад к тому моменту, когда шестилетней девочкой Мандиса
