связей. Не знакомы, не ходили в один спортивный зал, не заканчивали одну школу, не приехали из одного города… И у них ничего не взяли.
– Или взяли то, о чем никто не знал, – задумчиво сказал Макар. – Дело так и осталось висяком?
Сергей молча кивнул.
– Какое отношение оно имеет к нам?
– Третий труп обнаружила Сенцова.
Бабкин сполна насладился вытянувшимся лицом Илюшина.
– Она и позвонила в полицию, – добавил он. – Урюпин рассказал, что когда Сенцову опрашивали, она выглядела до смерти перепуганной. Догадывалась, что всплывет убийство в парке и возникнут вопросы. Но она не была знакома с жертвой.
Он снова замолчал. Макар попытался выбить пальцами дробь по подлокотнику, однако бархатная обивка заглушила звук. Сергей мстительно ухмыльнулся: кресло ему не нравилось, но привычку Илюшина он не любил еще больше. Приятно было найти в чванливой мебели неожиданного союзника.
Он ушел на кухню и крикнул оттуда:
– Четыре трупа опознали, пятый – нет.
Включил чайник, вернулся в комнату. Илюшин пересел на стол и подпирал щеку с таким лицом, будто у него заныли зубы.
– Давай для начала поймем, кто эти четверо на фотографиях, – сказал он.
– Студенты, – пожал плечами Бабкин. – Однокурсники Сафонова. Нам и так это известно.
– Если бы все было так просто, их снимков не было бы в подвале.
Илюшин вышел на «Кропоткинской», улыбнулся проходящей мимо красавице и пошел своей дорогой, не замечая, что девушка смотрит ему вслед. Возле храма кружили туристы. Над туристами кружили голуби.
Чисто, прозрачно и ветрено. Макар взглянул на часы и решил, что есть время поздороваться с Петром Первым.
Металлический колосс, покрытый бронзой, вызывал у него теплые чувства. Когда-то, очень давно, мама плавила шоколад в кастрюльке и разливала по формам. Формочек было три: белка, медвежонок и солдатик. Белку фаршировали толчеными орехами. Медвежонку доставалась вареная сгущенка. А солдат всегда был пустым, потому что на третьем шоколадном уродце терпение мамы Илюшина заканчивалось.
– Я тебе, бывало, в детстве башку откусывал, – ностальгически сообщил Макар императору.
Когда он поднимался вверх по Пречистенке, начали бить в колокола. В хорошем месте живут родственники Эмиля Осина, мысленно сказал себе Илюшин. Дай-то бог, чтобы пустили в подъезд. Пройду ль дресс-код я, лох позорный, иль с треском вышибут меня?
Проверить это ему не удалось.
– Подождите внизу, – раздался тонкий голосок из динамика домофона, когда он набрал номер квартиры, – я сейчас спущусь.
Илюшин сел на скамейку возле детской площадки. Вскоре из подъезда вышла молодая женщина в уггах, кутавшаяся в розовое пальто, похожее на махровый халат. Не исключено, подумал Макар, что это как раз таки халат, похожий на пальто.
По телефону он представился бывшим однокурсником
