был сознаться, что это невозможно. Лионцы были республиканцами; но страх мщения Конвента, лживые обещания из Марселя, Бордо, Кана и особенно от эмиграции вовлекли их в бездну ошибок и несчастий.
Пока лионцы утешали себя надеждой на прибытие сардинцев, Конвент приказал представителям Кутону, Менье и Шатонёф-Рандону отправиться в Овернь и окрестные департаменты, чтобы распорядиться там ополчением, а Келлерман спешил навстречу пьемонтцам в альпийские долины.
Пьемонтцам опять представлялся прекрасный случай совершить смелую попытку, которая не могла не удаться: им надо было собрать свои главные силы на Малом Сен-Бернаре и действительно выйти к Лиону. Известно, что три долины Салланш, Тарантез и Морьенн, прилегающие одна к другой, заворачиваются улиткой и, выходя из Малого Сен-Бернара, открываются к Женеве, Шамбери, Лиону и Греноблю. Небольшие французские отряды уже были разбросаны по этим долинам. Быстро спустившись по одной из них и став у выхода, пьемонтцы по всем правилам военного искусства неизбежно захватили бы эти отряды и заставили бы их сложить оружие. Они не имели причин бояться привязанности савойцев к Франции, потому что по милости ассигнаций и реквизиций из даров свободы те познакомились ближе только с разорением и строгостями. Герцог Монферратский, напротив, взял 20–25 тысяч человек, отправил один отряд направо в долину Салланш, сам спустился с главным корпусом в долину Тарантез и послал генерала Гордона в долину Морьенн с левым крылом. Движение, начатое 14 августа, не было окончено еще и в сентябре. Французы, хоть и гораздо меньшим числом, сопротивлялись энергично и растянули свое отступление на восемнадцать дней. Придя в Мустье, герцог Монферратский постарался объединиться с Гордоном на хребте, разделяющем долины Тарантез и Морьенн, и нисколько не думал о том, чтобы быстро идти на Конфлан, точку слияния долин. Эта медлительность и самая численность его армии – 25 тысяч человек – достаточно доказывают, как мало ему хотелось идти на Лион.
Между тем Келлерман поднял на ноги национальные гвардии Изера и других окрестных департаментов. Он ободрил савойцев, которые начинали побаиваться мщения пьемонтского правительства, успел собрать около двенадцати тысяч человек и послал подкрепление отряду, стоявшему в долине Салланш, а сам двинулся на Конфлан, к выходу из обеих долин. Эго случилось около 10 сентября. В это время герцог Монферратский получил приказ двинуться вперед. Но Келлерман предупредил пьемонтцев и имел смелость атаковать позицию Эпьер, занятую ими на хребте, чтобы проложить сообщение между долинами. Не будучи в состоянии приступить к этой позиции с фронта, он послал отряд обогнуть ее. Отряд этот совершил героическое усилие и на руках поднял орудия на почти неприступные высоты. Французская артиллерия внезапно загремела над головами пьемонтцев, которые пришли от этого в ужас. Гордон немедленно отступил из долины Морьенн в Сен-Мишель, а герцог Монферратский возвратился в долину Тарантез. Келлерман беспокоил
