случае. Он подчинялся правилам тех планет, которые были удобнее. Если их не оказывалось, он действовал по закону анархических миров.
Вячеслав шел по парковой зоне дворца, мимо рощ эндорианских парусников, трепещущих на ветру белыми полотнищами листьев. Его вызов не был срочным, и Император не потрудился указать место аудиенции. Обычная практика, напоминающая придворным их статус.
Клинч-командор Вячеслав Шегал имел достаточный опыт поисков Императора. Он свернул на тисовую аллею, вымощенную оплавленными металлическими плитками – кусками брони чужих кораблей, шедших когда-то в бой против людей. Заглянул на Флаговую террасу, где над ревущим потоком горной реки вздымалась дуга флагштоков со знаменами колоний. Высота, на которую было поднято знамя, означала степень симпатии Императора к политике планетарного правительства. Когда знамя начинало мести землю, армия готовилась к миссии умиротворения. Император любил лично поддергивать флаги, но сейчас терраса была пуста. Лишь возле трехцветного знамени Инцедиоса, развевающегося у самой земли, стоял пожилой мужчина в безупречном смокинге. Вячеслав не стал прерывать невеселые раздумья посла вопросами.
За полчаса он побывал в нескольких коммуникаторах, разбросанных по парку, выпил стакан сока в баре, который Император посещал раз-другой в год, и проверил два открытых павильона. Его начинал бесить поиск, тем более что с минуты на минуту какой-нибудь вежливый лейтенантик внутренней охраны мог подойти и сообщить, что Император все это время ждал его в зале аудиенций.
Одно дело – когда Грей гоняет по дворцу придворных лоботрясов, и совсем другое – самому искать его под палящим июльским солнцем.
В конце концов он обнаружил Императора на морском берегу – единственной части дворцовой территории, которая располагалась не во Флориде, а на кубинском побережье. Словно полемизируя с Кертисом Ван Кертисом, Грей почти не использовал в своем дворце локальных гиперпереходов.
Для моря было сделано исключение.
Вячеслав прошел сквозь легкое мерцание туннельного гиперполя и оказался на пляже. За его спиной, подернутые легкой рябью текущего через проход воздуха, колыхались каштаны – цветущие весь год, как нравилось Императору. Впереди, на белом песке, виднелись две человеческие фигуры. В своем дворце Грей не признавал охраны – смело, не будь он бессмертным.
Увязая высокими ботинками по щиколотку, Шегал пошел к владыке Империи.
Грей был обнажен. Последние годы он не следил за фигурой и выглядел сейчас достаточно отталкивающе. Рыхлый, неровно загоревший мужчина, возрастом под пятьдесят, начинающий лысеть, с коротким клочком бороды, завитой по эндорианской моде. Рядом с ним загорала голенькая девочка лет двенадцати. По законам Терры Императору за подобные забавы грозил неплохой срок – его малолетняя любовница успела бы стать взрослой.
Но Грей, очевидно, пользовался для этого случая моралью Культхоса.
– Я прибыл, мой господин, – склоняя голову, произнес Вячеслав.
Император
