style="font-size:15px;"> – Видел, как она шла по улице. У нее симпатичное загорелое лицо и голубые глаза, а одета она так, что сразу можно оценить по достоинству фигуру.
– Как ее зовут?
– Ее фамилия Тиррел, – ответил Парсон. – Она дочь старого судьи Тиррела. Вот так-то.
– Тиррел? – переспросил Джинго. – По-моему, я где-то слышал эту фамилию.
– Что ж, может, и слышал. Даже мог видеть эту фамилию на добром десятке зданий в некоторых больших городах. Или на нефтяных вышках. Еще эта фамилия имеет отношение к полудюжине золотых приисков. И половина техасских коров при перегоне мычат: «Тиррел!»
– Нет, мне кажется, я встречал эту фамилию в какой-то книжке, – задумчиво произнес юноша.
– Ага! И книжки о нем тоже писали. Он ведь один из основателей местной империи – Строитель Запада, Большая Шишка и один из Самых Выдающихся Людей в стране. Он закладывает краеугольные камни при помощи золотого мастерка, возглавляет комитет важных деятелей, которые преподносят букет из кактусов прибывшей с визитом царице Египта, обращается к президенту по имени, а поезд специально останавливается, чтобы пассажиры могли выйти и полюбоваться фасадом дома судьи Тиррела.
– Должно быть, я где-то с ним встречался, – стал припоминать Джинго. – Но уж точно собираюсь встретиться с его дочерью в Тауэр-Крик.
– С чего это ты так уверен в себе? – поинтересовался Парсон.
– Я вовсе не уверен в себе, – возразил парень. – Ни один честный добросовестный работник не уверен в себе, когда собирается уйти на пенсию. Но мне кажется, братишка, все-таки лучше всего получать пенсию миллионами Тиррела.
– Тебе не откажешь в воображении, сынок! – прокомментировал гигант. – Только вот понапрасну растрачиваешь свой талант. Ты должен писать книги и все такое. Каким же это таким тяжелым и честным трудом ты занимался всю свою долгую жизнь?
– Эх, Парсон! – проговорил Джинго. – Время – это еще не все. Нас старят не годы, а ответственность. Разве ты не знаешь, что бывают старики под семьдесят с молодой душой, а иные двадцатипятилетние уже сгорбились и смотрят в землю?
– Великолепно! – восхитился гигант. – Проповедуешь прямо как заправский священник. Вполне мог бы усыпить всех мальчишек в церкви.
– Это еще что! – скромно заметил Джинго. – Ты не слышал меня, когда я в ударе. Когда расхожусь по-настоящему, на гумне замолкают цесарки, а дикие гуси спускаются с неба, чтобы меня послушать! Да, Парсон, тогда меня не остановить!
Верзила снисходительно окинул его взглядом:
– Вот что я обязан сказать. Если сегодня вечером ты начнешь подъезжать к этой девушке, будут неприятности. Понимаешь?
– Ты меня разочаровываешь, старина! – печально отозвался Джинго. – У такого парня, как ты, с такой огромной головой, должно быть больше мозгов. Я тебе уже говорил, что сегодня вечером собираюсь вскружить голову этой девушке. И говорил, что собираюсь получать пенсию миллионами Тиррела, если мне эта девушка понравится. А ты мне все не веришь!
Парсон бросил окурок
