то голубым, и за сиянием трудно было различить его формы. Корнелий понимал, что встреча происходит во сне, но просыпаться не торопился: любил поговорить с новым человеком.
– Мы в Галактике посоветовались, – продолжал пришелец, подлетая ближе и заключая Удалова в пределы своего сияния, – и решили, что ты нам подходишь. Сам понимаешь.
– Понимаю, – сказал Удалов.
– И вот в благодарность за твои прошлые и будущие заслуги мы тебе даем дар. Космического масштаба. Одновременно должен тебя предупредить, дар этот – испытание всей планете, всему человечеству. Сможешь подарком распорядиться – значит, человечество доросло. Нет – придется подождать.
– А почему ваш выбор пал на меня? – спросил Удалов из скромности.
– Я же сказал – за заслуги. И к тому же ты самый что ни на есть средний и обычный человек в Гусляре.
– Я-то? – спросил Удалов с некоторой обидой.
– Не важно, – ответил пришелец. – Спешу я. Энергия на исходе. За то время, пока я с тобой нахожусь в телепатической связи, пришлось выключить свет на двадцати трех планетах. Так что принимай дар – и до свидания. В случае если не справишься, только скажи вслух: «Игра закончена». И все вернется на свои места.
Не успел Удалов ничего ответить, не успел даже руки протянуть за даром, как сверкнула молния, и Удалов проснулся.
Было раннее утро. За окном шел дождь. Рядом спала Ксения и вздыхала во сне. «Интересно, – подумал Удалов, – она наш разговор слышала?» Где-то за тремя стенами зазвонил будильник. Пять тридцать, старик Ложкин встает делать зарядку и кормить птичек. А может, сон как сон? Может, и не было пришельца?
Удалов выпростал из-под одеяла руки. Руки были пусты. Никакого дара.
– Чепуха, – сказал Удалов и снова заснул.
Вторично он раскрыл глаза в половине восьмого. Сын Максим собирался в школу, Ксения хлопотала на кухне.
– Уроки выучил? – спросила она сына. – Опять вчера с Сашкой мяч гонял до темноты?
– А нам ничего не задали, – ответил Максим Удалов, очень похожий на своего отца курносым носом, цветом пшеничных волос и склонностью к излишнему фантазированию.
– Как так не задали? – сердилась Ксения. – Я в дневник смотрела. По истории про бунт стрельцов кому задавали?
– Я про бунт знаю, – сказал Максим.
– Господи, если бы я проверить могла, – говорила Ксения, – я бы тебя по урокам гоняла как сидорову козу. Всё дела, хозяйство.
– Ксения, разбудила ты меня, – произнес Удалов. – Мне сегодня только к одиннадцати в контору. Вчера говорил.
– Все равно вставай, – ответила Ксения, которая легко переносила свое раздражение с одного члена семейства на другого. – Сколько раз просила – почини замок в прихожей. В один прекрасный день всех нас унесут, ты даже не заметишь. Сын опять уроков не выучил. Опять двойку принесет. Про стрелецкий бунт ничего не знает.
– Ничего не знаю, да больше вас, – ответил грубо Максимка. – Если вам сказать, что Суворов его подавлял, даже не удивитесь.
– Историю я крепко подзабыл, – сознался Удалов.
И тут что-то щелкнуло у него в мозгу. Будто открытая страница учебника возникла перед глазами. Удалов просмотрел страницу и сказал совершенно спокойно:
– Плохо вас учат, сынок, если Суворов стрелецкое восстание подавлял. Особенно если учесть, что за спинами стрельцов стояла царица Софья, старшая сестра Петра Первого, и князь Голицын, ее основной полководец. Суворов, кстати родившийся лишь в 1730 году, никакого участия в этом принимать не мог.
Сказав так, Удалов спустил ноги с постели, нащупал шлепанцы и поднялся во весь рост. Сын Максимка как стоял у двери, так и замер. Ксения выглянула из кухни с крышкой от кастрюли в руке и спросила:
– Ты это сам или заглянул куда?
– Сам, – ответил Удалов. – Спеши, Максимка, в школу и в будущем не обманывай папу. Скажет тоже, Суворов…
– Иди к столу, – сказала Ксения, подобрев. – Каша остынет.
– Сон я удивительный видел, – начал Удалов, заливая кашу молоком. – Будто явился ко мне космический пришелец и говорит: «Получай, товарищ Корнелий Удалов, за твои передовые дела необыкновенный подарок».
– Рехнешься ты со своими пришельцами, Корнюша, – пожалела его Ксения. – А подарок какой?
– Вот в том и беда, что не знаю. Проснулся я, а подарка нет.
– То-то и оно. Мне вчера, например, танк приснился. А на нем соседское белье висит. Тоже, наверное, чего-нибудь значит.
– Наверное, – произнес Удалов разочарованно. Ему было жалко такого редкого сна.
– Между
