был поставлен в лоб. Виктория не знала, что сказать. О том, что ее вкус весьма ограничивается размерами зарплаты? Развитие вкуса в одежде исчерпывалось вылазками на рынок перед 1 сентября и Рождеством. Вот и весь вкус. Две мордашки терпеливо ждали, пауза затягивалась.
– Я думаю, что втроем мы справимся, – полуутвердительно заметила она.
Ответ удовлетворил. Они кивнули и отвернулись от нее.
– Папа, мы учили новую песенку, – сообщила Карина, обрадованная тем, что первая нашла повод завладеть вниманием отца. Отец не отреагировал, погруженный в собственные мысли, и Карину это удовлетворило – по крайней мере он не выразил протеста. Девочка старательно изобразила на лице нечто, по ее понятиям, вбирающее в себя образ песни, и запела. Это была песня про жука. Как догадалась Виктория, мелодией Карина бесцеремонно манипулировала, перевирая мотив, но не это было главным в ее исполнении. Как она изображала жука! Как двигала бровями, вытягивала губы и закатывала глаза! Виктория поняла, что перед ней великая актриса. Макс, по всей видимости, так не считал и, едва запикал мобильник в его кармане, безжалостно прервал выступление. Девочка недовольно надулась.
– Вечно ты со своими выступлениями! – забухтела Рената. – Папе за дорогой надо следить, у него и так дел полно, а ты всегда выскакиваешь!
Упругие щеки Карины задрожали, нижняя губа выдвинулась вперед, глаза увлажнились.
– А кому же мне петь? Кому, скажи, пожалуйста! Мама в больнице, а ты, ты…
– Мне, – неожиданно для себя встряла Виктория. – Если хочешь, пой мне. Я это ужасно люблю. Поверь мне, у тебя здорово получается. Редко кто из детей без специальных репетиций сумеет исполнить так выразительно.
Снова четыре глаза прилипли к Виктории. Они смотрели на нее с недоверием, но где-то в глубине зрачков Карины теплилась надежда.
– Я очень люблю слушать, – добавила Виктория.
– В самом деле? – по-взрослому переспросила Рената.
– И.., стихи? – с хрупкой надеждой уточнила Карина.
– Особенно стихи!
Своим признанием Виктория вызвала заметное оживление – девочки зашептались, завертелись. Хорошее настроение вернулось.
– Я знаю много! – затараторила Карина, снова схватив Викторию за руку. – И «Белая береза», и «Черемуха душистая», и «Кто стучится в дверь ко мне», и «Мы с Тамарой ходим парой».
Она захлебывалась, торопясь выложить весь список и одновременно с этим ревниво поглядывая на сестру, которой трудно было переждать и тоже не терпелось завладеть вниманием слушательницы.
– Вы обе покажете мне весь репертуар, – успокоила Виктория. – Я сгораю от нетерпения. У вас прекрасная комната, там мы и устроим концерт. Если, конечно, папа не станет возражать.
Четыре глаза округлились, выпустив наконец наружу затаенный восторг.
– Он не будет возражать! – горячо зашептала Карина, перегнувшись к Виктории через сестру. – Ему вечером всегда некогда.
– Он
