я не ощущал, чувствовал себя довольно уверенно. Киевские преподаватели были несравненно лучше винницких. Слушая ответы учеников, понимал, что средний уровень знаний и общее развитие киевских ребят заметно выше того, что было в Виннице, и поэтому мне надо много трудиться, чтобы оказаться здесь «лучшим из лучших» в классе, как было в прошлые восемь лет, или по меньшей мере стать «одним из лучших». Заниматься дома было очень непросто: наша семья из пяти человек, включая маминого отца, жила в крохотной комнатушке. Но несмотря ни на что я добился желаемого, и все мои оценки за первую четверть были «отлично».
Вера
В первый же месяц учебы в новой школе я подружился с двумя неразлучными Борисами, Шпильским и Голодом. Теперь свободное время мы обычно проводили втроем, чаще всего бродили по новым для меня улицам центральной части Киева. Друзья знакомили меня с городом, рассказывали о себе, о соучениках и, конечно, о соученицах. Иногда мы говорили о прочитанном в книгах и газетах, обсуждали события в мире. Во время одной из бесед с Борисами мне было доверительно рассказано о том, что в минувшем учебном году они по очереди влюблялись в Веру Маковчик, «дочь большого железнодорожного начальника», но серьезных успехов не достигли. С того дня я, еще новичок в классе, стал украдкой все больше обращать внимания на Веру, прислушиваться к ее ответам на уроках. Были в этом классе девушки ярче ее, более броско одетые, активнее и громче. Однако эта на редкость скромная, но уверенная в себе девушка, шатенка с приветливо глядящими чуть-чуть по-азиатски разрезанными серо-голубыми с коричневым глазами привлекала меня все сильнее.
Как одна из форм комсомольской работы в классе время от времени после уроков ученики проводили беседы на различные темы (по искусству, истории, науке и технике). Первый доклад, который я услышал, делала Вера. Он был посвящен жизни и творчеству П.И.Чайковского. Услышанное произвело на меня сильное впечатление. Построение и содержание доклада, обилие неизвестных мне фактов, чистая речь докладчицы, ее непринужденное общение с аудиторией вызвали во мне еще больший интерес к Вере, желание поближе познакомиться с ней. Перед осенними каникулами я осмелился попросить у нее книгу о Чайковском (пожалуй, это было благовидным предлогом для того, чтобы пообщаться с Верой). Прошел еще месяц, все большее место она стала занимать в моих мыслях. Время от времени я встречался с ней в составе компании, по дороге в школу или из школы, иногда мы прогуливались втроем-вчетвером (неизменной спутницей Веры была влюбленная в нее подруга Люся). Не будучи уверен в Вериной взаимности, я осторожно пытался найти пути к сближению.
До мельчайших подробностей помню знаменательный вечер 21 декабря 1938 года. Закончив приготовление уроков на завтра, я вдруг захотел непременно увидеть Веру. Придумал предлог и с уличного таксофона, робея, впервые позвонил ей домой. (В те годы квартирные телефоны в Киеве были большой редкостью. Но высокий пост Василия Александровича, Вериного отца, – он был
