воскликнул гаишник, в отчаянии зажав зубами прокушенную губу. – Да что же это?
– Ладно, мент, хрен с тобой, – зло улыбнулся Панфилов. – Пристегнулся?
– Ага.
– Тогда держись.
На изгибе поворота метрах в ста от железнодорожного переезда показался электропоезд.
«Волга» на бешеной скорости снесла один шлагбаум, пронеслась, грохоча, через рельсы и сшибла деревянную планку шлагбаума с противоположной стороны.
Обломки досок и осколки разбитых фар брызнули в стороны.
– Фу, бля, – выдохнул Стрельцов.
Из-за спины донесся отчаянный гудок электропоезда.
– Че ты сигналишь? – отмахнулся гаишник. – Не видишь, люди торопятся?
Константин, как заправский раллист, вел машину по лесному проселку.
На ухабах машина подпрыгивала, зад «Волги» то и дело заносило в стороны.
И Константину все-таки пришлось сбросить газ. Не поворачиваясь, он спросил:
– Как твоя контора за мою машину расплачиваться будет?
– Ничего, сочтемся. Ты, главное, не отвлекайся.
Впереди между деревьями виднелись широкие просветы. Лесной участок кончился, дорога снова вышла на зеленое поле.
И тут же преследователи увидели злополучный «КамАЗ».
Похоже, водитель был уверен, что ему удалось оторваться от погони: грузовик ехал со скоростью трактора.
Стрельцов резко нагнулся влево и рванул руль в свою сторону.
– Ты что делаешь, лейтенант?
– Обходи его.
– Зачем?
– Перегородим дорогу.
– Застрянем же на поле.
– Это он застрянет.
Давя посевы, «Волга» выскочила на поле, сделала небольшой полукруг и в мгновение ока сравнялась с грузовиком.
Водитель «КамАЗа» преследователей заметить не успел.
Они выскочили перед ним на дорогу словно чертики из табакерки.
Легковушка еще не успела затормозить, когда Стрельцов отстегнул ремень безопасности и приготовился выскочить наружу.
Константин затормозил слишком поздно, и «Волгу» снесло немного в сторону. На дороге осталась примерно половина кузова.
То ли от страха, то ли от отчаяния водитель грузовика дал по газам.
Фура протаранила заднюю часть «Волги», отшвырнула ее в сторону, как спичечный коробок.
Константин даже не успел испугаться – так быстро все произошло.
Он, не отдавая себе отчета, вжался спиной в сиденье и, напрягая все мышцы, уперся руками в рулевое колесо. Такое уже было в его жизни. Мозг словно отключился, остался лишь инстинкт самосохранения.
«Волга» перевернулась несколько раз и наконец застыла вверх колесами.
Константин больно ушиб плечо и голову, а его правая нога застряла между педалями газа и тормоза.
Когда машина еще катилась по полю, он
