они и хотели увидеть хотя бы свою непутевую дочь. Стелла, созвонившись с ними утром, сказала:
— Возможно, я останусь там ночевать.
Вспоминая сегодняшнее утро, Юрий Гордеев ощутил на губах ее поцелуй, улыбнулся и открыл глаза. Из динамиков зазвучала очередная ласкающая слух мелодия, но где-то на середине песни к музыкальным звукам присоединились постепенно нарастающие звуки приближающихся милицейских сирен. Эти служебные звуки пронеслись слева направо и так же постепенно стали стихать. Вскоре дорожное движение возобновилось.
Не меняя направления движения, Гордеев снял с поясного ремня сотовый телефон и набрал номер Раппопорта. Трубку поднял сам Владлен Семенович.
— Добрый день. Это Гордеев, адвокат Невежина, — напомнил Юрий.
— Слушаю вас, Юрий Петрович.
— Владлен Семенович, в какой больнице находится ваш товарищ Владимир Чупров?
— В семьдесят первой. Я у него сегодня буду. Проведаю.
— Спасибо. Думаю, что и мне нужно его проведать.
— Может быть, мы с вами там пересечемся.
— Тогда до встречи.
Гордеев поднялся на третий этаж и пошел по коридору. Навстречу попадались больные в казенных полосатых пижамах и собственных спортивных костюмах. Дойдя до стола, за которым сидела женщина в белом халате — дежурная медсестра, Юрий спросил, в какой палате находится больной Чупров.
— Вы родственник или из милиции? — поинтересовалась дежурная.
— Я адвокат, — ответил Гордеев.
— Адвокат? — немного удивилась дежурная и задумалась. — Значит, по делу?
Гордеев кивнул.
— Только, пожалуйста, не утомляйте больного. Он еще слаб. Хотя идет на поправку.
— Я недолго, — успокоил ее Юрий.
— Идемте. Я провожу вас.
У входа в палату дежурная медсестра остановилась и еще раз напомнила о слабости больного.
— Я помню и буду краток, — ответил Гордеев.
В палате стояло шесть коек. Четыре из них пустовали, но по мятому постельному белью и по наличию на прикроватных тумбочках средств личной гигиены было видно, что три из них заняты пациентами, которые в данный момент отсутствовали. На двух находились больные. Один лежал без движения и то ли спал с открытыми глазами, то ли просто смотрел в потолок. Другой, облокотившись на подушки, сидел на кровати. На коленях у него лежала газета, в правой руке он держал карандаш.
— Слово из пяти букв, означающее сражение, — тут же обратился он к Гордееву.
— Не понял.
— Последняя буква «а».
— Битва, — немного подумав, ответил Гордеев.
— А может… и война, — высказал предположение любитель кроссвордов и уставился в газету. — Смысл вроде бы один, но разница между словами все-таки
