подождите, — советовала секретарша. — А то мало ли? Сами знаете, где живем. В такой стране все может произойти.
— Да-да, это точно, это точно, — задумчиво подтвердил губернатор. — Любая неожиданность, любое западло… Напишем, деньги потратим, а потом раз, и опять что-то случится… Так портретов не напасешься. Может, получится? Если только одно лицо изменить? Нет, не получится, теперешний ниже ростом и морда у него узкая. Если тонко так подмалевать, с этой стороны убрать, березки подрисовать, облаком закрыть. Васькин, ты как считаешь? Можно только одну фигуру перерисовать, а все остальное оставить как есть?
— Можно все испортить, — обиженно гудел художник, — реализм пропадет. Придется фигуру менять, пейзаж дописывать, кое-что передвигать… Может не получиться. Будет не слишком эффектно. Надо подумать…
— Думай, — разрешил губернатор и резко поменял тему разговора: — А что Трегубова? Все еще сидит?
— Сидит, Анатолий Францевич, — подтвердила секретарша.
— Ты сказала, что меня нет?
— Сказала.
— Что сегодня приема нет?
— Да.
— Говорила, что я завтра ее с утра приму?
— Говорила, Анатолий Францевич.
— А что в областную думу срочно еду?
— Все равно сидит.
— Черт! Вот настырная баба, — с досадой покачал головой губернатор.
Секретарша изобразила на своем лице полное понимание чувств высокого начальства.
— Всю неделю ходит, как на работу, — подтвердила она. — Лучше бы по адвокатам бегала. Они ей сейчас больше нужны… Вот, кстати, — доставая из папки лист бумаги и укладывая его на стол перед Шварцем, добавила она. — Трегубова передала новое письмо на ваше имя.
Губернатор одним глазом покосился на бумагу и сморщился, словно хлебнул уксуса.
— Ну вот! Вот опять — «разберитесь, разберитесь, разберитесь»… Опять я должен разбираться. Как будто я прокурор… Они думают, раз губернатор, значит, все на свете может… На свидания ее к мужу не допускают… А я тут при чем?
Секретарша пожала плечами, тоже выражая досаду по поводу правовой неграмотности людей.
— Эх, привыкли в советское время, что все за них решают…
— Она пишет, что ее мужу уже назначен государственный защитник, а она хочет нанять частного адвоката, — подсказала секретарша, заглядывая через плечо в текст письма.
— И пускай нанимает! Пускай делает, что хочет, я тут при чем? Зачем она меня хочет припутать ко всей этой истории? Только этого мне не хватало. Сами разберутся: РУБОП, Военная прокуратура, ГУВД, МВД… Там своих начальников хватает. А меня в это дерьмо не впутывайте! Своего собственного… не разгрести!
Шварц, разозлившись, грохнул ладонью по полированной столешнице из карельской березы.
— Все! Гоните ее в шею! В следующий
