настолько, что большая клетка была ему мала, с огромными узловатыми руками и ногами, на которых бугрились мышцы таких размеров, что у меня по спине прошел холодок при одной только мысли о том, что с ним придется сражаться. Мое любопытство начало его злить. Он, оскалившись и продемонстрировав мне большие нижние клыки, что-то прорычал. Я остолбенело замер, поскольку понял, что он мне сказал.
– Что вылупилась, лягушка? – вот как он ко мне обратился. Я так же неподвижно сидел, уставившись на него, – впервые знание стольких языков удивило меня самого. – Думаешь, твоя палка меня остановит? – снова гортанно проревел орк.
От такой наглости во мне снова проснулся дух противоречия, и я, недолго думая, брякнул, так напрягая для трудного горлового выговора слов свои голосовые связки, что заболела гортань:
– Заткнулся бы, сын червяка и собаки!
Настала очередь замереть орку. Он несколько раз пораженно моргнул и даже убрал клыки.
– Ты знаешь язык Первородителей?
– Нет, не знаю, – рыкнул я в ответ.
Орк замолчал, видимо, переваривая информацию.
– Слышь, старик, он может говорить на Первородном, – прорычал орк, игнорируя меня.
Настала моя очередь удивляться, когда маленький старик из соседней клетки спокойно произнес на том же языке:
– Ты, Ур’такал, не знаешь даже половины того, на что он способен.
Я опять застыл с открытым ртом в позе истукана. Общающиеся между собой на неизвестном языке старик и орк явно были давно знакомы.
– Так, стоп. – Я остановил орка движением руки. – Если я правильно понял, мы сейчас гладиаторы, которые сражаются между собой. Как вы можете нормально разговаривать, если завтра будете убивать друг друга?
– Наивный лягушонок, – забулькал орк.
Видимо, это бульканье обозначало у него смех.
– Юноша, – усмехнулся старик и показал на стоящие рядом с нами клетки, – вот они – мясо, а мы с Ур’такалом знакомы уже шесть лет и договорились в совместных битвах проигрывать друг другу по очереди, не нанося существенных ран. Наши «хозяева» делают ставки на то, кто из нас победит, только не догадываются о нашей договоренности.
– А вы не боитесь, что я вас сдам? – усмехнулся я, ошеломленно слушая старика.
Новости были, мягко говоря, убийственные.
Тут уже забулькали они оба.
– Лягушонок, ты забываешь, что тебе никто не поверит, а драться с нами на арене тебе все равно придется, если, конечно, доживешь до этого, – между бульканьем прорыкал орк.
– А почему только вы между собой общаетесь? – спросил я. – Все остальные почему не договорятся между собой не убивать?
– Вот такая ирония, – сказал старик, – от всех остальных можешь не ждать такого, они дерутся за еду и самок, а животные здесь просто на убой.
– Я слышал, вы тут вроде чемпионов, – продолжил я. – Почему тогда вы не
