но всё-таки достаточно удручающи: разбитые фары, вмявшийся бампер, слегка сплющившийся багажник. Перебранка с водителем автобуса, показания полицейскому, мысли о том, как объясниться с владельцем разбитого такси, – всё это почти приглушило ярость по поводу того, что пассажир так к машине и не вернулся, и ездка оказалась не оплаченной.
Наутро он сдал машину Кириллу. Тот поглядел на повреждения и сначала повёл себя естественно: выкрикнул несколько оскорблений и показал сжатый кулак. Потом прочитал полицейский отчёт и повёл себя как-то неестественно: повеселел, открыл себе пиво, предложил Перетятько другую бутылку.
– У автобусной компании АТТ должна быть замечательная страховка, – сказал он, ухмыляясь и подмигивая.
Перетятько неловко подвигал шеей.
– Шея болит? – спросил Кирилл. – К врачу-то ходил? Нет? Дурак! Да ты должен Бога благодарить, что тебя трахнули в задницу. Ты заработал тысяч десять, а повезёт, то и все двадцать. Ладно. Вот тебе телефон. Наум Эйдельман. Надёжный врач. Тебе ещё нужен адвокат. Вот телефон адвоката Шмуклера. Американец, но свой человек. Сошлись на меня, и всё будет окей. А мне, когда денег тебе отвалят, выделишь пару тысяч долларов.
Перетятько взбодрился. Вот это да! Может, сбывается мечта приобрести собственное фотоателье. “Фото за час” – напишем в рекламе. И можно добавить такую приманку: “Больше часа – фото бесплатно”.
Врач Эйдельман пощупал шею и уселся спрашивать и записывать. На затруднительные вопросы предлагал правильные ответы. Например, кружится голова и в глазах то и дело расплывается. Назначил ряд различных анализов, а также физиотерапию.
– Курс лечения – две недели. Приходите ежедневно и расписывайтесь. Девочки вам всё объяснят.
После первого же сеанса, когда Перетятько расписался, секретарша посоветовала как бы вскользь:
– Да, каждый день на терапию приезжать нелегко и не удобно. А вы, если времени не окажется, хотя бы заскакивайте расписаться. Можно сразу за два дня.
С тех пор он не настаивал на лечении, а заскакивал только расписаться. Адвокат был довольно молодым, но тело его было сильно запущено каким-то неправильным образом жизни. Живот переваливался за ремень, волосы, как будто, сопротивлялись любой попытке их расчесать, лицо было шишками и комками, и припухшим, как у людей, злоупотребляющих алкоголем. Он забросил ноги на стол, как это принято у шерифов в кинофильмах про дикий Запад, положил на колени блокнот и стал Перетятько интервьюировать. Узнав, что с ним встретился эджастер, то есть представитель страховой компании, Шмуклер потребовал дать ему копию интервью, проведённого эджастером.
– Что же вы раньше не позвонили? – сказал он, просматривая интервью. – Сразу же после происшествия? Задача эджастеров портить кровь. Надеюсь, вы дров не наломали?..
Временами он хмурился и хмыкал, и это означало, очевидно, что клиент дров таки
