знаю как это. Упадешь на спину – и дышать не можешь. В реанимацию его увезли. Вот с тех пор он и не курит.
И таких историй не счесть. Некоторые навсегда расстаются с манежем – Денни, например, прыгая с лопинга – это качель такая гигантская – пятки сломал: два месяца его восстанавливали, мы оплачивали лечение. Но он вернуться не смог, теперь инвалид.
– Правда? – испугалась Виэра.
– Знаешь, я стал к этому по-другому относиться. А сначала очень переживал. Себя винил – ведь я же их в это втравил… А теперь нет. Профессионалы говорят: такая работа. Специфика – опасно для здоровья.
– Вот я никогда спорт не любила, – сказала Виэра, – какое-то издевательство над своим организмом. Чего ради?
– Вообще, они говорят, что ради искусства.
– Так и говорят?
– А ты с ними пообщайся – поймешь. Вообще, все просто замечательные ребята. Я иногда удивляюсь, как они такими оказались, и как такими сумели остаться.
Виэра подумала: «Это же ты их всех собрал воедино!». А потом спросила:
– А девочки?
– Жюли – солистка – оказалась у нас случайно. Красавица Анна, с которой мы репетировали два года подряд, воздушная акробатка, забеременела. Хотя была несовершеннолетней. Ну что делать, не абортировать же! Жизнь – она сама выбирает… Случайно кто-то вспомнил, что видел подходящую девочку на цирковом фестивале, Жюли то есть. Выписали ее из маленького захолустного городка, я поехал ее встречать в аэропорт. Крохотная, как воробышек, всего боится… Кроме высоты. Они ведь работают без страховки. И ни черта она там не боится – летает себе на высоте 25 метров – и хоть бы хны.
– Я очень боюсь высоты, мне каждый раз страшно даже смотреть, как они там, наверху… Сердце в пятки уходит.
– Пю-Пю, – продолжил Лего, – это толстушка наша. Ее так во Франции называют, «птичка-невеличка». Под сто килограммов. Она из цирковой династии. Дрессировала собачек, представляешь, ходит по манежу этакая секс-бомба с хлыстиком. Она мне понравилась, смешная, толстая. Вот я ее и заставил в кольцо залезть – это вроде бы пародия на воздушную гимнастку. Но ты же понимаешь: если у пародиста нет голоса – то это уже и не пародия. Так что ей пришлось весь арсенал научиться делать – растяжки, шпагаты… да не на манеже – в воздухе! Сначала работала со страховкой. Первые недели орала, как ненормальная. И даже при зрителях первое время визжала. Я только поощрял – за каждый крик выписывал премию, небольшую, конечно… Теперь привыкла.
– А за улыбки в конце Шоу ты им тоже платишь?
– Наоборот, не вышел на поклон – минус пять процентов. Вышел, но не улыбнулся, – десять.
– Ты Карабас-Барабас.
– А ты Мальвина. Девочка с голубыми волосами, которая всех учит жить…
На этом обмен колкостями закончился.
…Вместе они съездили посмотреть место под шапито. Гигантский
