повернулся и показал большой пластырь во всю спину. Потом одернул майку и с видом победителя посмотрел на троицу.
– И… ты все еще живой? – спросил один из мужчин.
– Живой. Как говорят в таких случаях – жизненно важные органы не задеты.
– Да-а, – протянул Педро и покачал головой. – Вчера ей только по пять песо платили, а сегодня она уже все семь требует. Скажите, ну разве это правильно?
С этим вопросом он обратился к Рику, зауважав его после неожиданной демонстрации.
– Вы должны ее понять, камрады, рыбные фабрики у нас не каждый день на рейд становятся, вот цены и поднимаются. К тому же женщина она видная, не то что другие.
– Ну, это конечно, – согласился Педро, и остальные тоже закивали.
– Бывайте, камрады, пойду я… – сказал Рик. Он еще раз одернул розовую майку с надписью «Духи «Фея» – мечта вашей девушки» и пошел вдоль забора, думая о том, как объяснить сеньору Кавендишу свое опоздание.
«Можно сказать: хозяин, в меня стреляли, но все обошлось. Или лучше: я пришел, сеньор Кавендиш, но это было нелегко. А он спросит – а что случилось? А я ему…»
Когда улочка из нескольких капироче осталась позади, Рик вышел на мощенную булыжникам дорогу, по которой можно было прийти в самый центр города. По обеим сторонам улицы стояли небольшие домики – совсем крохотные, однако это было надежное жилье, построенное самими хозяевами, притом на выданном властями участке. У каждого домика имелся небольшой дворик и цветущий палисадник, и когда Рику приходилось ходить в город, он выбирал именно эту улицу, чтобы вдыхать ароматы готовящейся еды, слушать голоса людей во дворах и музыку, доносившуюся из ТВ-боксов. И всякий раз это было как путешествие в свою несбывшуюся мечту, которой Рик так и не достиг, заплутав где-то среди озер сахеллы.
– Привет, Рик! – поздоровался с ним какой-то человек, похожий на старика Марсалеса – та же задубелая от моря и солнца кожа, те же спутанные седые волосы.
– Здравствуй, камрад…
– На работу идешь? – спросил старик и поправил на плече моток просмоленной веревки.
– Да вот – опаздываю уже.
– Ну ты молодец – человека спас!
– Человека спас? – переспросил Рик, останавливаясь.
– Ну да.
– А когда?
– Вчера, наверное. Сам-то я не видел, но мне утром Дик-Самобег рассказал, а ему вроде Марсалес…
– А что за человек это был, которого спас?
– Не знаю. Наверное, кто-то из наших, из местных.
– Наверное, – согласился Рик. – Гериндо бы я запомнил… Ну ладно, бывай, камрад.
– И тебе всего хорошего…
20
Старик пошел своей дорогой, а Рик свернул на проторенную тропинку, которая из мира маленьких аккуратных собственников вела его в мир нищеты и земельного самозахвата.
Грязные стены хижин, тощие кошки и крупные крысы. Вместо спокойных голосов – истошные крики и ругань, вместо запаха еды – набор ароматов
