скрывалось обаяние, чуть ли не французской изысканной красоты. Надо же ошибиться так. А зубы-то, очень даже милые…, со щербинкой посередине.
– Девушка, а вы знаете, что я журналист, ик…? – горделиво спросил немного заплетающим голосом, Михаил. Надо же, мозги работали отлично, а вот голос подводил…
– Очень интересно!.. Так что? Еще будете? – теряла терпение Катерина.
– Если можно, то еще сто грамм долейте…, ик…, я чувствую меру свою очень тонко. – Игриво взглянул на официантку Михаил. Официантка начинала двоиться…, но возрастающая красота девушки притягивала. Долив остатки в стопку, Михаил позволил забрать графин Катерине. Ну и что, немного повышенная волосатость…, это даже интриговало.
А может про мировой порядок написать в романе? А почему бы нет? Ведь люди в мире идут не по правильному пути, свернули не туда! Вот про что надо писать…, направить народ в правильную сторону! Ведь человеки во всех странах одинаковы! Почему же в мире процветают насилие, злость и зависть?
«Милый, ты уж не задерживайся сегодня на работе! Твоя лапуся тебя ждет!» – да блядь, какая настырная дура! Выключил экран с смс-сообщением, журналист. Но этой идиотке настроение Михаилу не испортить! Тем более официантка приближалась с очередным заказом на подносе.
– Ваш заказ! – выставила графин перед носом Михаила.
– Спасибо, малышка! – многозначительно подмигнул Миша. – Не хотите познакомиться с очаровательным…, ик.., мужчиной, ищущим любовь в этом жестоком мире?
– Этот мужчина, случайно, не вы? – криво улыбнулась Катерина.
– А почему бы нет? Возможно, что и.., ик…, я! – опрокинул очередную рюмку в желудок.
– Извините…, но я с пьяными не знакомлюсь! Больше заказать ничего не хотите?
– Малышка…, я похож разве на пьяного? – обиделся Михаил, чуть не уронив графин.
– Ну, так заказывать еще будете? – с нетерпением спросила официантка.
– Нет!… Я к вам от всего сердца…, а вы! – да, мир не совершенен, пора было менять его. Только пером можно было исправить эту жизнь! Официантка удалилась, оставив клиента с самим собой. Завтра начнется новая глава на этом поприще просвещения заблудших душ. А чтобы эти души понять, надо слиться с ними, стать частью этой серости. Проглотив порцию водки, Михаил хотел встать со стула и сказать всем здесь находящимся про то, как они не правы со своими амбициями и глупостью. Но, все-таки, порыв ораторства Михаил сдержал, и сел обратно. В сознании стало как-то все уплывать. Вот он уже расплачивался, уговаривая официантку, что бы она сходила к посудомойке и предложила ей свою помощь в помывке посуды. Он ей объяснял, что надо быть ближе к трудовому народу и быть ближе к тяжелому труду. И вообще, все отдыхающие в ресторанах должны, хотя бы, мыть за собой посуду! Официантка вежливо поблагодарила за помощь…, но сказала, что у них есть работники для этого дела.
Потом провал в памяти, и смутное мелькание
