Светлый, – закричали от корней дерева, – прости, что пришел к тебе без спросу, но мое дело не терпит. – Ветви йордона натужно заскрипели под тяжестью тела, которое полезло вверх. В донад протиснулся детина-дремс, от которого за версту разило терпким запахом пота и перегнившей еды. Он был огромного роста и одет в толстую шкуру. Голову и лицо его прикрывала густая шевелюра из волос и бороды; за спиной висел толстый круглый щит, сплетенный из прутьев твердокаменного дерева; в руках детина сжимал два топора. Еще один, почти алебарда, висел у него за спиной. К поясу был приторочен широкий короткий нож.
– Ничего… ничего, – поднялся старик и улыбнулся: – Мы, людомары, к концу жизни становимся общительными. Нам в радость говорить с другими и многое приятно, что в молодости нашей было отвратительно. Заходи, Плакса. – Плакса покосился на Сына Прыгуна. – И ты ко мне пришел с той же новостью?
– Если ты говоришь о громадных древовидных змеях, то да, я с этим, – кивнул он.
– Змеи? – спросил старик, усаживаясь удобнее.
– Мигрон прислал меня к тебе. Ты помнишь его?
– Помню. Мы встречались и не раз… Как поживает его сестра… кажется, Зорона ее звали.
– Ха-ха-ха! – расхохотался Плакса. – Все наслышаны о вашем споре. Хорошо же ты его надул. Он до сих пор рассказывает нашим детям про этот случай и наказывает не верить людомарам.
Светлый улыбнулся. – Ты говорил про змеев, – напомнил он.
– Да, после дождя к Мигрону пришли наши охотники, а после них выходил он прочь из деревни. Когда вернулся, то призвал меня и послал к тебе. – Плакса замолк, прокашлялся и, глубоко вдохнув, начал говорить:
– Роды Чернолесья в дождь лишились шестерых охотников, а те, кто вернулся, говорят о том, что повстречали гигантских древовидных змей. Те, дескать, и потаскали охотников. После дождя тех змеев и след простыл, а мы не знаем, что делать. Как теперь жить с Черным лесом. Я узнать хочу, не означало ли это, что Зверобог прогневался на нас?
Старик качал головой, в такт словам Плаксы, а когда тот окончил, долгое время молчал.
– Лягте и отдохните, – проговорил он, наконец, – не сможешь? – Светлый склонил голову набок и заглянул в глаза Сына Прыгуна. Тот что-то бормотал себе под нос. Еле различимо в пространство выплеснулись несколько слов: «омкан», «змеи» и «людомары».
– Бредит, что ль? – нахмурился Плакса.
– Нет-нет, – мягко улыбнулся Светлый, – он думает. Сын Прыгуна, иди за мной. Здесь лучше думается. – Старик повел людомара прямо к стене и втолкнул в нее.
Неожиданная прохлада и успокоение навалились на охотника. С удивлением очутился он в небольшой, но уютной комнатке, где царил полумрак, и еле различимо пахло свежими цветами.
– Ты говоришь то, что дремсам знать не надобно, – прозвучало грозно за его плечами.
– Прости… я… – людомар с трудом собирался с мыслями.
– Ты будешь спать. Спать недолго, но глубоко. Ты отдохнешь, – сказал
