мной все будет в порядке, – обещаю я, – заеду на пару часов, осмотрюсь там, а потом вернусь обратно к тебе. Так что мы сможем сидеть допоздна и есть мороженое.
Она закатывает глаза.
– Все мороженое – твое. Я на жесткой диете до понедельника. Мне нужно выглядеть хорошо в первый день учебы в выпускном классе.
Громкий гудок раздается со стороны ожидающего джипа.
– Йоу! Давайте уже! – кричит водитель.
– Увидимся, Скар, – быстро говорю я, – оставь для меня открытой заднюю дверь, ладно? – и устремляюсь к джипу раньше, чем она успевает возразить.
– Еду, – кричу я девчонкам. Если не сделаю что-то, выходящее за очерченные родителями рамки, то просто взорвусь. От меня останутся одни ошметки. Именно так я себя сейчас и чувствую: развалиной, кое-как, наскоро склеенной моими родителями.
– Наконец-то, – бормочет одна из них, а другая надувает ярко-розовый пузырь жвачки.
– Бэт! – зовет Скарлетт.
Я оглядываюсь.
– Ты передумала?
Она качает головой.
– Просто будь осторожна.
– Буду. – Я забираюсь на заднее сиденье рядом с блондинкой. Ее подруга прыгает на пассажирское место впереди и что-то шепчет водителю. Я перевешиваюсь через край двери, чтобы снова крикнуть Скарлетт:
– Если мои родители позвонят, скажи им, что я сплю. Вернусь через несколько часов. Обещаю.
Я посылаю ей воздушный поцелуй, и после секундной заминки она делает вид, будто ловит его ладонью и припечатывает к щеке. Затем подруга направляется к своей машине, а парень за рулем джипа заводит мотор, и мы срываемся с парковки.
Ветер подхватывает и треплет мои волосы, а я пересчитываю все грехи, которые только что совершила.
Приняла приглашение на вечеринку от ребят, которых не знаю.
Еду в соседний город, вовсе не похожий на мой: красивый и безопасный, с аккуратными заборчиками и яблонями.
Села в машину к незнакомцам. Вероятно, самый тяжкий грех. Родители отправят меня в монастырь, если узнают об этом.
Но знаете что?
Мне, мать вашу, плевать.
Они уже объявили, что я должна поступить в колледж рядом с домом. Теперь у нас война.
Чувствую себя в ловушке. Моя жизнь подчинена их правилам и их паранойе. Мне семнадцать. Предполагается, что я должна с радостью ждать окончания школы; должна быть окружена друзьями и милыми парнями, которые жаждут со мной встречаться; должна наслаждаться этим временем. Говорят, что после школы жизнь становится сложнее, и это ужасно угнетает. Если сейчас лучшие годы моей жизни, то какой же дрянной она станет после?
– Как тебя зовут? – спрашивает блондинка.
– Бэт. А тебя?
– Эшли, но можешь звать меня Эш. – Она указывает на передние сиденья. – Это Кайла и Макс. Мы первогодки старшей школы Лексингтона.
– А я перехожу в выпускной класс в Дарлинге, – отвечаю я.
Ее
