уберутся восвояси, и всё снова станет как всегда».
Шелки приплыла к своей любимой скале и, последний раз величественно нырнув, со всплеском выбросила Ним на песок.
На берегу ждал Эдмунд. Он сидел так тихо, что рядом как ни в чём не бывало стоял баклан, сушивший крылья на солнышке, словно и не замечая нового человека.
– А знаешь, что самое крутое в том, как ты катаешься на Шелки? – произнёс Эдмунд так, будто вовсе и не игнорировал её полчаса тому назад. – Она могла бы плавать на свободе, но предпочитает держаться рядом с тобой.
– Она и так на свободе! – воскликнула Ним. – Но она мой друг, и она помогала папе приглядывать за мной, когда я была ещё маленькая. Иногда она забывает, что я уже не морской львёнок!
– А раньше была морским львёнком? – уточнил Эдмунд.
Ним не выдержала, прыснула и расхохоталась. Они с Эдмундом всё смеялись и смеялись, так что Шелки в конце концов заскучала и уплыла, а к ним прибежал Фред. Он вскарабкался на плечо Ним и укоризненно чихнул.
Эдмунд расхохотался ещё сильнее, так что чуть со скалы не свалился.
Джек с Ним показали учёным, где разбить палатки: на лугу, у границы песчаного пляжа. У Лоу была большая семейная палатка, на пятерых. У Ланса с Леонорой на двоих была почти такая же большая палатка, а у Эдмунда маленькая, на одного.
– А тебе не будет страшно одному? – спросила у него Аника.
– Имей в виду, если что – мы рядом, – предупредил Райан.
– Не беспокойтесь, – промолвила Леонора, поглаживая свою подвеску со скорпионом. – Эдмунд же знает, что мы за ним приглядываем.
– Спасибо, – поблагодарил Эдмунд. – Но мне нравится быть одному.
Тиффани закатила глаза и что-то шепнула Тристану. Тристан заржал.
– А что, разве кому-то не нравится быть одному? – спросила Ним.
– Это очень важное умение, – сказала Аника. – Хотя близнецам в это поверить трудно.
Ним совсем запуталась. Это было всё равно что наблюдать за стаей незнакомых птиц: знаешь, что тут идёт какая-то игра, но правил не понимаешь.
– А теперь, – сказала Леонора, – я попросила бы Ним показать мне остров. Я уверена, что она знает тут все пещеры и расселины до единой!
– Что да, то да! – рассмеялся Джек. – Но мы сейчас всем всё покажем. А когда вы освоитесь на острове, то сможете решить, что вы будете исследовать завтра.
– Ну конечно! – кивнула Леонора. – Не могу же я оставить вашу умненькую дочку себе одной.
Ним раздулась от гордости, как рыба-иглобрюх. Подумать только, эта красивая женщина-учёный хочет с ней дружить! То, что Тиффани и Тристан с ней дружить не хотят, внезапно сделалось не так уж важно.
Но Эдмунд смотрел на Леонору, как Фред смотрел на змей.
Идти по Ракушечному берегу с другими людьми было долго и непривычно. Ним не слышала ни криков птиц, ни шума волн: в уши лезли людские голоса. Ноги не чувствовали тёплого песка под подошвами. А главное, голова была
