style="font-size:15px;"> Эдион понял: речь шла не о «поездке» в Элдрис, а о событиях одиннадцатилетней давности.
– За те годы мы все успели наделать ошибок.
Боги свидетели, у Эдиона таких ошибок было предостаточно. Жизни не хватит, чтобы их исправить и искупить вину.
Рен напрягся, словно прошлое вгрызлось ему в спину.
– А я ведь ей не рассказал, – почти шепотом произнес Эдион – сокол на балке мог и не услышать его слов. – Про ту курильню дурмана в Рафтхоле.
Эдион скрыл от Аэлины, что Рен был знаком с хозяйкой заведения и частенько наведывался туда. И туда же Эдион с Шаолом приволокли тяжело раненного Рена, чтобы спрятать его от королевских солдат.
– Порою ты бываешь сущим мерзавцем. Ты это знаешь? – спросил Рен, голос которого сделался хриплым.
– Я бы никогда не обратил эти сведения против тебя.
Эдион спокойно выдержал неистовый взгляд Ручейника-младшего. Пусть знает пределы своей праведности. Увидев, что Рен порывается заговорить, Эдион его опередил:
– Твое самообладание лопнуло раньше, чем я договорил до конца. А хотел я сказать вот что. Аэлина предложила тебе место при дворе, ничего не зная об этой стороне твоего прошлого.
На виске Рена дернулась жилка.
– Но даже если бы она и знала, то все равно позвала бы тебя ко двору.
Рен уперся взглядом в каменный пол:
– Нет у нас никакого двора.
– Дарро может вопить об этом сколько пожелает, но я позволю себе с ним не согласиться, – сказал Эдион усаживаясь напротив Рена.
Если Рен по-настоящему поддержит Аэлину… Да еще теперь, когда объявилась Элида Лошэн, можно рассчитывать на поддержку Соэла и Равэна из Сурии. Итого – три голоса за Аэлину при четырех против.
Лисандра тоже проголосует «за», но вряд ли террасенская знать учтет голос новоиспеченной владелицы Караверры.
Женщина-оборотень не просила показать ей земли, которые будут принадлежать ей, если она и все остальные уцелеют в этой войне. По пути сюда она из призрачного леопарда превратилась в сокола и где-то летала. Вернувшись, не сказала ничего, но ее зеленые глаза ярко блестели.
Нет, Караверру признают герцогством, только когда Аэлина воссядет на террасенском троне… Или пока это не сделает сама Лисандра, если его королева не вернется.
Она вернется. Должна вернуться.
В дальнем конце зала открылась дверь. Послышались быстрые легкие шаги. Эдион едва успел вскочить, как под сводами разнеслось радостное «Эдион!».
Венга улыбалась во весь рот. На ней была теплая одежда из зеленой шерсти, отороченная белым мехом. За спиной болтались две золотисто-рыжие косы. Так выглядели все девчонки ее возраста, живущие в гористых местах Террасена.
Улыбка растягивала и шрамы на лице Венги. Эдион раскинул руки, и Венга ткнулась ему в грудь.
– Мне говорили, вы все появились вчера поздно вечером, а сегодня
