тебя вниз. Если окажешься внизу, наверх уже не выберешься никогда.
Конечно, я могла следовать официальной политике и подать жалобу суперинтенданту о дискриминации по половому признаку и создании враждебной атмосферы на рабочем месте. Но, во-первых, это лучший способ еще сильнее ухудшить ситуацию, а во-вторых, я бы скорее отстрелила себе палец, чем побежала плакаться шефу. Поэтому, когда этот маленький говнюк Роше шлепнул меня по заднице, я просто вывихнула ему запястье. В течение нескольких дней он без стона и чашку кофе не мог поднять. Мое послание прозвучало громко и отчетливо. Я ничего и никому не спущу. Я не собираюсь вилять хвостом и задирать лапки кверху. Я готова к драке с самыми большими псами.
И тогда они ринулись на меня, стараясь выкинуть прочь из своры. Сначала полегоньку. Каким-то образом все в отделе узнали, что моя кузина сидит за торговлю героином. Проверка отпечатков пальцев никогда меня не вставляла, поэтому я так и не узнала, кто же бессчетное количество раз взламывал ящики моего стола. Однажды я повысила голос на свидетеля, который дал фальшивое алиби подозреваемому. Ничего особенного, так иногда поступает любой коп. Но кто-то смотрел на меня в это время сквозь одностороннее стекло, поэтому еще несколько месяцев каждый раз после допроса очередного свидетеля кто-нибудь непременно интересовался: «Ну как, Конвей, от души вызверилась? Он небось в штаны наделал от ужаса и теперь подаст на нас в суд за раннее облысение. В следующий раз этот бедный ублюдок дважды подумает, перед тем как согласится давать показания в полиции». Теперь даже те парни, что прежде были вполне дружелюбны, чуяли запах крови и обходили меня стороной, чтобы не нажить неприятностей. Когда я входила в комнату, немедленно воцарялась гробовая тишина.
Но в те времена у меня, по крайней мере, был Костелло, старейшина Убийств, в функции которого входило опекать новичков. Он здорово помог мне. Никто не осмеливался травить меня в открытую, пока Костелло приглядывал за мной. Несколько месяцев спустя Костелло вышел на пенсию.
В школе у меня была своя компания. Каждый, кто связывался со мной, связывался со всеми, а типы в нашей компании были такие, что иметь дело с ними было себе дороже. Когда прошел слух, будто мой папаша отбывает срок за угон самолета, и половина моих одноклассников отказались сидеть со мной за одной партой, опасаясь, что я таскаю в портфеле бомбу, мы отловили трех сучек, которые этот слух распускали, и вышибли из них всю дурь. В Убийствах после ухода Костелло и до появления Стива я была совсем одна.
Еще при Костелло парни решили вывести травлю на новый уровень. Как-то я на минутку отошла от компьютера, а когда вернулась, кто-то стер весь мой почтовый ящик: входящие, исходящие, контакты – все. Некоторые теперь отказывались работать со мной в паре во время допросов. «Не ставьте меня с ней! Я не хочу нести ответственность, когда она развалит дело». Во время обширных облав, куда брали каждого, у кого температура чуть выше температуры окружающей
