здесь можно без фраков. В руке листки с заметками. Автор монумента – скульптор Николай Андреев. Памятник поставлен в 1929 году советской властью – в это время Островского подавали обличителем «темного царства», бичевателем диких купеческих нравов. Это однобокая трактовка и Островского, и купечества. Малый театр, у стены которого расположился драматург, построен купцом Василием Варгиным. Впрочем, и все роскошные здания вокруг созданы для нас с вами московскими предпринимателями…
Островский написал 47 пьес, а вместе с переводами и переделками зарубежных пьес, совместными работами, будет больше шестидесяти… Первые пьесы Островский писал подолгу, например, «Свои люди – сочтемся» отделывал четыре года. А затем встал на крыло… Летом в имении пьеса обдумывалась. В августе – сентябре он начинал писать, без сна и отдыха, не отрывая пера от бумаги, и за месяц или полтора заканчивал работу. К концу сентября пора было переезжать в Москву: здесь, по издавна заведенной традиции, ожидалась в октябре или ноябре премьера его комедии в Малом театре. Таков был заведенный порядок. Но если денег не хватало, то драматург в середине сезона брался за внеурочную пьесу. Малый и Островский неразделимы. Все пьесы драматурга были поставлены в Малом, и до сих пор в репертуаре театра несколько его работ.
В конце XIX века купец пришел в театр. Во всех смыслах. Как зритель. «Новая пьеса Островского. Этих трех слов достаточно, – писал современник, – чтобы, несмотря на цены, возвышенные более чем втрое, театр заполнился своеобразной публикой… Представители этой публики входят в партер в калошах и лисьих шубах, и когда станет жарко, развешивают эти шубы на спинках кресел…» Над Островским традиционно подшучивали, считая, что он пишет для купечества. Мол, иные купцы по ходу действия стыдливо покидали зал, посчитав, что с них срисовано…
Купцы в конце XIX века стали режиссерами и антрепренерами. Раз в неделю Константин Алексеев работал в правлении своей канительной фабрики и шесть дней, уже как Константин Станиславский, руководил МХТ. Савва Морозов финансировал МХТ, а Мамонтов содержал оперный театр. Купцы женились на актрисах: у Ивана Морозова жена была актрисой, у Алексея Грибова и Алексея Ушкова жены – балерины. Правда, папеньки этого обычно не одобряли.
В самом конце XIX века артист и драматург Александр Сумбатов-Южин написал пьесу «Джентльмен». В Москве поговаривали, да, сам автор и распустил слух – для ажиотажа, что главный герой списан с одного из купцов клана Морозовых. Пьеса шла в Малом. Сейчас подзабыта, а зря, текст на все времена, сочный, с характерными «московскими» словечками: ситцевые балы, будем посмотреть, катался на велосипеде для убавления чемодана… Перечитайте «Джентльмена» на досуге!
Большой театр незыблемо стоит на прежнем месте, но за два века обзавелся несколькими репетиционными базами и дополнительными сценами. Последняя глобальная реконструкция закончилась в 2011 году, и театр предстал во всей былой красе (Театральная пл., 1). Это всегдашние слова
