и протянул к Клаусу мягкую искривленную перчатку. Средний Бодлер увидел острый кончик крюка, прорвавший резину и торчавший, словно морское существо, вылезающее из воды.
– Почему? – тихо спросил крюкастый.
Клаус проглотил комок в горле и сказал, надеясь, что голос его по-прежнему звучит как у настоящего профессионала, а не как у испуганного ребенка:
– Прежде чем я произведу первый надрез, необходимо сделать еще одно – то, что считается главным в нашей больнице.
– И что же это такое? – осведомился лысый. Его маска поехала вниз, потому что он нахмурился и бросил на детей зверский взгляд. Но у Солнышка маска поехала вверх, потому что она заулыбалась, поняв, о чем говорит Клаус.
– Документация! – выкрикнула Солнышко, и, к восторгу Бодлеров, публика снова зааплодировала.
– Ура! – завопил член Г. П. В. из задних рядов операционного театра под шум аплодисментов. – Да здравствует документация!
Двое олафовских приспешников в расстройстве мрачно воззрились друг на друга, в то время как Бодлеры поглядели друг на друга с облегчением и радостью.
– В самом деле, да здравствует документация! – воскликнул Клаус. – Мы не можем оперировать, пока не проверено досье пациентки.
– Прямо не пойму, как мы про это забыли! Об этом и на минуту нельзя забывать! – воскликнула одна из медсестер. – Документация – ведь это самое главное, чем мы занимаемся в нашей больнице!
– Так и вижу заголовок, – проговорила все та же репортерша. – «В больнице едва не забыли про документацию!» Погодите, вот прочтут газету «Дейли пунктилио» читатели!..
– Кто-нибудь, позовите Хэла, – предложил один из врачей. – Он заведует хранилищем документов, это его дело – заниматься документацией.
– Я сейчас приведу Хэла, – вызвалась та же сестра, выходя из зала. Толпа захлопала в знак поддержки.
– Незачем звать Хэла. – Крюкастый поднял руки в перчатках, пытаясь успокоить толпу. – О документах уже позаботились, уверяю вас.
– Но все документы, касающиеся хирургических операций, должны проверяться Хэлом, – не сдавался Клаус. – Таков принцип здешней больницы.
Лысый со злобой впился глазами в детей и страшным шепотом произнес:
– Вы что творите? Вы все погубите!
– Мне думается, доктор Токуна права, – проговорил еще один врач. – Таков наш принцип.
Толпа снова захлопала, и Клаус с Солнышком переглянулись. Они, естественно, понятия не имели, в чем заключается этот самый принцип в отношении хирургической документации, но уразумели, что толпа поверит буквально всему, если, по их мнению, говорит профессиональный медик.
– Хэл уже идет, – объявила, вернувшись, медсестра. – Кажется, в хранилище документов какие-то неполадки, но Хэл придет, как только все уладит раз и навсегда.
– Чтобы все уладить раз и навсегда, не требуется Хэла, –
