Значение Четырнадцатой поправки (ввела предоставление гражданства любому лицу, родившемуся на территории США, и запрет на лишение прав иначе как по приговору суда) актуализируется в дебатах о судьбе Закона о защите пациентов и доступном здравоохранении (англ. Patient Protection and Affordable Care Act), более известном как «Obamacare».
Утверждающееся в США скептическое отношение к ведущим международным организациями (ООН, ЮНЕСКО), стремление распространить американскую судебную юрисдикцию за пределы США, весьма свободное отношение к принятым на себя международным обязательствам базируются на мифе, что международное право угрожает американскому конституционному строю, и, следовательно, оно должно быть изгнано из применения в судебной практике. Особо явно миф о том, что первородство американской Конституции освобождает США от каких-либо международных обязательств, противоречащих американским интересам, нашел отражение в позиции неоконсерваторов. «Неоконы» дополнили традиционный американский скептицизм в отношении эффективности международно-правовых актов и международных институтов философией нравственности американского вмешательства, «моральной гегемонии» и моральной ясности (англ. moral clarity), утверждая миф об американской исключительности, предполагающей право США распространять американские ценности и действовать, не дожидаясь угроз [Hodgson Godfrey, 2009. P. 104].
Следует отметить, что подход тех американских исследователей, которые позволяют себе дополнить анализ исторических, правовых и экономических явлений своего национального конституционализма критическими оценками или же даже сдобрить его некоей долей юмора, встречают ожесточенное противодействие авторов, исповедующих традицию высокого пафоса при соприкосновении с именем и текстом американской Конституции. От этого пафоса (применительно к анализу именно этого документа) были избавлены советские правоведы, посвятившие развенчиванию мифов американского конституционализма немало сил. Высокий уровень этой критики подтверждается принципиальным совпадением советских доводов с теми, которые излагались самими американскими авторами (за исключением, конечно, тезисов марксистско-ленинского дискурса).
Еще во время проведения Филадельфийского конвента и в период одобрения Конституции ратификационными конвентами штатов обозначились тезисы о недемократичности процедуры ее ратификации (к обсуждению текста Основного закона были допущены менее 3 % населения штатов), о недопустимости отсутствия в тексте Конституции положения о правах и свободах человека.
Билль о правах был включен в текст Конституции в 1789 году в ходе проведения первой сессии Конгресса под давлением конвентов штатов (так, если ратификационные конвенты 9 из 13 штатов лишь высказались в пользу дополнения Конституции Биллем о правах, то четыре оставшихся выставили это в качестве обязательного требования). Отцам-основателям пришлось уступить.
Особое удовольствие критикам американской Конституции доставляет
