кивнув, он по задворкам, в тени густых неухоженных кустов прокрался к сараю, в котором спали слуги. И потом вышел из-за него, будто после утреннего опорожнения, потягиваясь и зевая. Не торопясь подошёл к храму и ещё раз оглядел его, но новыми глазами:
«Где-то здесь сокровища древних… Искали многие, а завладею я!» – уговаривал он себя. Хотя пессимизм твердил другое: «Быть тебе битым опять!»
Вблизи древний храм забытых божеств представлял собой не такое уж и внушительное зрелище, как издалека. Сложенное из такого же квадратного камня, как и имперский шлях, серое здание на высоком фундаменте, метров пятьдесят на двадцать, стояло прочно и его не смогли сломить ни время, ни люди. Вознесши вверх острый позеленевший бронзовый шпиль, храм гордо возвышался на небольшом пригорке: символ основательности и напоминания о вечности богов и бренности людей.
«Сработано на совесть. Умели же в старину творить такое!» – не удержался восхититься вор, с уважением поглаживая шероховатый твёрдый камень.
Нахлобучив капюшон плаща на голову, дождавшись группу входящих слуг какого-то прибывшего купца, вошёл вместе с ними в общий зал. За эти четверть минуты он успел-таки забраться в кошелёк к одному из них и вытянуть наугад половину денег. Все забрать сразу было не совсем разумно: его вполне могли заподозрить в первую очередь.
Пробравшись в самый задымленный конец зала, он присел за расшатанный стол и сгорбился, заказав похлёбку и кусок хлеба на те гроши, что перепали по милости Большой Кошки сегодня утром от раззявы-слуги. Похлёбка была густой, душистой и сытной, в ней плавали квадратные кусочки разварившегося мяса, смутно напоминая о неудачнике монахе в пасти тигра. Но это отнюдь не испортило вору аппетита, скорее наоборот, подбодрило: он-то жив и невредим, здоров и молодец хоть куда!
«Вот только стемнеет и там посмотрим, кто ловчей!»
Через часа полтора во дворе застучали по камню мостовой подковы лошадей, забряцала сбруя, тяжело спрыгнули с коней всадники. Послышался тяжёлый звук шагов. Они приближались всё ближе и ближе, громыхая, как возмездие божие. Люди в таверне из любопытства повернули головы на грохот к входной двери и насторожились: кого там несёт такого большого? Сердце у Птицелова забилось, казалось бы, в два раза быстрее.
«Помоги мне быть незаметным, Мать Большая Кошка!» – взмолился он.
Дверь распахнулась от сильного удара ногой, и в комнату вошёл… коротышка.
Все взгляды были прикованы к точке дверей на голову выше, а тут с важным видом возникает низкорослый Волк, нахмуренный и важный.
Это был злой как чёрт Красавчик, со свежей повязкой поперёк лица, там, где прошёлся когтем ночной тигр. От его былой красоты мало что осталось, и он был в самом что ни есть отвратительном настроении. Постояв на пороге несколько секунд, покачиваясь с носка на пятку, он подозрительно и зловеще обвёл всех мрачным взглядом. И тут в спину сзади сильно толкнули, и он, споткнувшись едва не растянулся на полу, слетев с порога.
– Да
