написано. Читайте, пожалуйста. Берите сумку и пошли с нами. Мы не хотим применять силу.
Чувствуя, что силу применить все-таки придется, из-за спины Бориса вышли Агафонов и Громов. Вид этих парней успокаивал кого угодно, лучше дойти до отделения, подписать протокол и заплатить штраф, чем мериться с ними силами. Мужчина оценил свои шансы, тяжело вздохнул, полез в карман пиджака. Он достал удостоверение и сложенную вчетверо бумагу. Борис развернул листок, прочитал короткий текст. Женщина все же расплакалась, острый носик покраснел.
– Отдыхайте, товарищ, – сказал Борис мужчине. – Но поосторожнее с выпивкой, сегодня здесь много милиции, – он повернулся к парням и коротко бросил. – За мной.
Дружинники с неохотой двинули следом. Рядом уныло брел долговязый Петр, он был расстроен этой неудачей.
– А чего мы его не взяли? – спросил он. – Какой-нибудь хрен из госбезопасности или бери выше? Удостоверением козыряет.
– Это военный моряк, капитан второго ранга Северного флота. У него краткосрочный отпуск. Ему в воскресенье к месту службы отбывать, в Мурманск.
– Ну и что? Если он военный моряк, ему можно пьянствовать? И с бабами под кустом?
– Побудь в его шкуре. Они в море выходят, месяцами женщин не видят. В Москве всего два дня осталось. А мы испортим ему вечер, загоним беднягу в отделение. И он будет там сидеть с алкашами, объясняться, оправдываться. А потом по месту службы пришлют телегу. Брось… Что мы не люди?
– Да… Ну, тогда правильно.
На ходу Борис стал рассказывать Петру, как рассказывал любому новичку, какие есть входы и выходы из парка, когда он закрывается, сколько людей посещает "Сокольники". Территория огромная, милиции для патрулирования не хватает, на ночь парк закрывают, посетители уходят, но далеко не все, да и в заборах множество дырок, через них доступ в Сокольники открыт круглосуточно. Разговор сам собой оборвался, некоторое время шли молча, оказались на берегу пруда, деревья расступились, стало светлее. Борис поднял голову, и стало видно небо, но не глубокое черное небо с россыпью ярких звезд, а городское желто-серое, на котором не разглядеть ни звезд, ни луны.
Асфальта здесь не было, берег пологий, утоптанный. Воду рябило от легкого ветерка, где-то совсем близко пела птичка, с того берега доносились мужские голоса, но слов не разобрать. Один из мужчин говорил громко и быстро, с истерической ноткой, другой отвечал тихо, просительно, будто оправдывался. Остановились, прислушались, но наступила тишина. Потом кто-то громко выругался и вскрикнул, словно от боли. И снова вскрикнул, уже громче.
Борис берегом побежал вперед, кажется, там есть мостик, можно перебраться на другую сторону. Но мостика не было. Черт с ним, пруд небольшой, две-три минуты вдоль берега – и окажешься в том месте, откуда доносились крики. Борис бежал быстро, но Петр его обогнал, вырвался далеко вперед, но зацепился ногой за вылезший из земли корень, грохнулся на землю, подскочил и помчался дальше, но вдруг остановился. Здесь вплотную к воде подступали
