в три меня толще. Я, правда, давно ее не видел.
– А где ее естественный вид? В шкафу висит?
– Кто знает…
– И трудно в естественный вид вернуться?
– Ну уж нелегко, – согласился Попси-кон.
– А как же преступность? Ведь раздолье для злоумышленников, если у людей внешность меняется. Скрыться легко.
– Ну, с этим мы справляемся, – возразил Попси-кон. – Проследить всегда можно.
Навстречу им шла группа молодых людей. При виде экзотически одетого и экзотически выглядевшего Удалова молодые люди остановились и, как по команде, вынули из карманов мячики с грецкий орех размером и с улыбками протянули Уд а лову.
Удалов нерешительно взглянул на Попси-кона.
– У меня ничего в обмен нету, – сказал он.
– И не надо, – ответил Попси-кон и велел молодым людям проходить дальше.
Те спрятали шарики в карманы и послушно удалились.
– Неловко получилось, – огорчился Удалов. – Мы их не обидели?
– Нет. Ты же иностранец, тебе уезжать скоро.
– Это меня не оправдывает, – сказал Удалов. – Надо было значков захватить, сувениров.
На улице возле музея Удалова окликнули.
– Эй, – сказало небольшое развесистое деревцо. – Давай, а?
К Удалову протянулась тонкая ветвь, в которой был зажат шарик.
– Нету, – сказал Удалов. – Нет у меня никакого обмена.
В музее Удалов получал эстетическое наслаждение, а Попси-кон шел рядом и радовался, что угодил другу. Все шло нормально до тех пор, пока в одном из залов они не столкнулись с экскурсией, которую вела очень крупная полная женщина с гривой рыжих волос.
– Какая красота! – вырвалось у Попси-кона.
– Нравится? – спросил Удалов. – Признаю. Но не в моем вкусе.
– Это моя мечта, – признался Попси-кон.
– Тогда знакомься, – предложил Удалов. – Если жена не возражает.
– Она не возражает, – ответил Попси-кон. – Она сегодня, если не ошибаюсь, ветеран-железнодорожник. А ты не обидишься? – спросил Попси-кон. – Вроде бы по законам гостеприимства…
– Забудь, – успокоил его Удалов. – Гостеприимство не в этом. Главное в человеке – душа, а формальности оставим дипломатам.
Эти слова убедили Попси-кона. Он направился к экскурсоводше, вынимая из кармана шарик.
Экскурсоводша улыбнулась Попси-кону и сказала слушателям:
– Простите, я сейчас к вам вернусь.
«Ой, как у них здесь все просто, – подумал Удалов. – Даже не познакомились толком. И перед его женой неловко…»
Из деликатности Удалов отвернулся и стал смотреть на полотно, изображающее сельскую сцену в момент уборки урожая. Любовался он картиной минуты две, не больше, и вернулся к действительности оттого, что его вежливо тронули за плечо. Рука была мягкой и крупной. Удалов обернулся. Рядом стояла женщина-экскурсовод.
