ой издательской системе Ridero
Джин мечтал только об одном – прилететь домой и завалиться в ванну. Грязная работа, не смывалась даже под душем. Он получил звонок. Его попросили залететь в 37 дистрикт. Джин перечислил все ему знакомые ругательства. По меньшей мере это ещё 2 часа. Он вздохнул и развернул платформу. Когда-нибудь у него будет настоящий флаер, а не грузовая платформа. Когда-нибудь. А пока для него было пять пациентов. Он прошел в туалет, умылся, вымыл руки, снял комбинезон для полетов, надел предложенный халат, подхватил чемодан с техникой и пошел в мед. отсек. Там было 5 человек. Один толстяк, спрыгнул с дерева, сломал ноги. Он осмотрел как наложены шины и поставил галочку. Следующий был с простудой. Лечение правильное. Еще один – надо постоянно промывать ухо – дал задание местным врачам. Следующий – повредил руку. Перелома нет, ушиб. Выписал обезболивающее на 2 дня и отправил в корпус – нечего койку занимать. Последний. Джин даже остановился. Мальчишка переливался всеми цветами радуги. Он открыл карту и чем дольше читал, тем больше не укладывалось у него в голове. Таких зверств он не видел даже в колонии для особо опасных преступников. Регулярные побои, ребра и руки переломаны не один раз, внутренности тоже отбиты. Да где же в этом дистрикте найдется нормальная аппаратура. Он посмотрел на руки – все исколоты – даже капельницу поставить не могут. Он выдернул иглу и стал искать нормальную вену. Нашел, только на тыльной стороне ладони. Взял другую иглу – поменьше. Мальчик вздрогнул от укола.
– Теперь все нормально – сказал Джин.
– Забери меня отсюда – услышал он тихий шепот.
Мальчик приоткрыл заплывшие глаза и посмотрел на него.
– Пожалуйста.
– Я не могу – сказал Джин, чувствуя, как внутри что-то рвется и формируется во что-то неизвестное.
– Забери, пожалуйста – повторил мальчик.
И он почувствовал тонкие пальцы на своих.
– Я не благотворительная организация – рявкнул Джин, вырывая руку.
– Я заплачу, они убьют меня, пожалуйста.
Мальчик повернул немного голову, чтобы посмотреть вслед уходящему. Он заметил руку, которая так и осталась лежать, как он ее бросил. Он хлопнул дверью и пошел к начальству. Там его ждал чек за услуги и обед. Начальник, уже не молодой, разливал водку. Они молча выпили и принялись есть. Утолив первый голод, Джин прервался и посмотрел на пальцы, за которые держал его мальчик.
– Трудно с такими обормотами? – спросил он начальника.
– А ты как думаешь? Каждый день происшествия. По мне – так дешевле их усыпить было, чем воспитывать. Вырастут и пополнят дистрикты убийц и насильников.
– А этот – последний – мальчик.
– Аааа… Константин. С ним особая история. – Джин продолжал есть – он сын русских послов, которые разбились на машине несколько лет назад. Помнишь – скандал был?
– Смутно.
– Их кремировали и отправили на родину. А пацана выкинуло взрывом. Его подобрали люди из церкви, долго выхаживали, прежде чем он что-то соображать стал. Потом выяснили кто он. Посольство от него открестилось. Запросили родственников в России – они тоже. Спонсоров не нашлось. И тогда его сдали в детский дом. Он не такой, как другие, поэтому быстро загремел в госпиталь. Это уже третий раз. Избивали вшестером
Джин проглотил фразу – он что – драться не умеет? Против шестерых противников, которые здоровее его, я бы и сам не выдержал.
– Можно мне его карту?
– Бери. Он все равно уже не жилец. Еще пару раз таких побоев и он не выдержит.
Лететь домой расхотелось. Он решил остаться переночевать в гостевой комнате.
Начал читать карту мальчика. Чем больше читал, тем больше ужасался. Потом бросил карту на кровать и пошел к нему. Мальчик спал в наркотическом сне, иногда вздрагивал. Джин откинул одеяло и стал ощупывать живот и ребра. Мальчик застонал. Джин нашел крем, убирающий синяки, и стал его намазывать.
– Ты вернулся? – прошептал ребенок.
– Что ты знаешь?
– Лингва, логика, аналитика, математика.
– Тебя генетически программировали? – спросил он на ухо.
– Да. – Ответ был как шорох ветра.
– Теперь понятно, почему от тебя отказались.
– 26 дистрикт.
– Почему?
– Там есть возможности.
– Я в 32, хотел флаер…
– Я помогу, если вытащишь меня отсюда.
Пацан оживился. Джин всегда верил, что синица в руках лучше журавля, а тут
